Флоренс найтингейл и ее наследие. Международное признание деятельности флоренс найтингейл Не думайте, что за больными может ухаживать всякий: это дело трудное, требующее и навыка, и уменья, и знаний, и любви к делу, и особого склада характера

6843 09.12.2001

Не думайте, что за больными может ухаживать всякий: это дело трудное, требующее и навыка, и уменья, и знаний, и любви к делу, и особого склада характера. Поэтому, если вы сами не обладаете этими качествами, то лучше поручите это дело другим; старайтесь только, чтобы выбор ваш пал на особу, знающую по крайней мере то, что вы прочли в этой книге

Глава 13. О правильном наблюдении за больными
При уходе за больными главное - уметь наблюдать за ними. Это - особое умение: надо знать, что наблюдать и как наблюдать; надо уметь судить о том, лучше ли больному или хуже; отличать существенные проявления от несущественных; знать наперед, какие по- следствия могут произойти при том или другом упущении со стороны ухаживающих за больным. Среди последних, не исключая сестер милосердия и профессиональных сиделок, очень мало таких, которые отличались бы наблюдательностью в этом смысле; в большинстве случаев они даже хорошенько не могут ответить на вопрос, лучше боль- ному или хуже, а зачастую сделанные ими наблюдения прямо ошибочны, неверны, неточны.
Ниже мы приведем несколько сообщений, сделанных сиделками врачу о состоянии больных, - сообщений, отличавшихся совершен- ною неправильностью; хотя они были сделаны у самой постели больных и последние могли опровергнуть их, они этого не сделали по апатичности или равнодушию.
Так, на вопрос, сколько раз больного слабило, отвечают: 1 раз. На самом же деле это часто означает лишь, что ночной сосуд был опорожнен 1 раз в сутки, а больного в действительности прослабило за ночь 7 - 8 раз. - Не находите ли вы, - спрашивает врач у сиделки, - что слабость больного увеличилась по сравнению с тем, что было несколько недель назад?
- Нет, господин доктор, - отвечает сиделка, - тогда он мог только привставать на кровати, а теперь уже прохаживается по комнате.
При этом, однако, сиделкою упущено из виду, что несколько недель назад больной, «привставая на кровати», мог заниматься каким-нибудь делом, теперь же он сидит неподвижно и, хотя действительно может пройтись по комнате, но не может даже просидеть спокойно не- сколько секунд.
Выздоравливающий после продолжительной лихорадки больной, у которого аппетит явно улучшается, но которому все еще трудно сто- ять или ходить, описывается врачу как находящийся «все в том же положении».
Вообще дать точные сведения о состоянии больного гораздо труднее, чем обыкновенно думают; для этого недостаточно одного доброго желания. Перемены в состоянии больных совершаются постепенно и нечувствительно; поэтому ухаживающее за больным лицо, видя его постоянно перед собой. не замечает этих перемен по недостатку наблюдательности и, будучи спрошено врачом, или дает неверные сведения, или отвечает: «Не знаю». Встречаются среди ухаживающих и отличающиеся невниманием к больным и рассеянностью; спрошенные врачом о состоянии больного, они просто говорят, что только в голову взбредет, притом обставляют эту ложь такими подробностями, что она приобретает характер полной достоверности.
Нам известен следующий случай. Больная дама, заметив, что ее сиделка рассказывает врачу о ее состоянии совершенные небылицы, сделала ей выговор.
- Я знаю, что вру, - сказала сиделка, - но когда я говорю, я этого не замечаю.
Быть может, это вовсе не исключительный случай. Много ли на свете людей вообще, которые всегда говорят только одну правду - то, что они достоверно знают и помнят?
Иногда неточность и неверность сведений, сообщаемых врачу окружающими больных и ухаживающими за ними, обусловливается недостатком памяти, забывчивостью, а подчас - неудовлетворительным способом задавать вопросы. Особенно неудачны вопросы слишком общие: на них иногда самая добросовестная и наблюдательная сиделка не всегда может ответить, а тем менее - сам больной. Таков, например, вопрос врача: «Хорошо ли больной провел ночь?» Один больной под «хорошо проведенною ночью» разумеет такую, когда он проспал 10 часов непробудным сном, и, если это так, он ответит: «Прекрасно». Другой же доволен уже тем, что в течение ночи ему удалось раза 2 забыться дремотой, и при таких обстоятельствах он тоже даст ответ: «Прекрасно». Следовательно, в двух совершенно противоположных случаях врач получит один и тот же ответ. Ввиду этого гораздо правильнее выразиться совершенно определенно: «Сколько часов спал больной и в какие часы?» Это имеет громадное значение для всего хода лечения. Если, например, больной спит несколько часов до полуночи, а затем уже не может сомкнуть глаз, то необходимо в большинстве случаев прибегнуть не к снотворным, но, наоборот, к возбуждающим средствам, или к вечер- ней закуске, или просто к лучшему укутыванию. Если, наоборот, больной всю ночь проводит тревожно и засыпает лишь под утро, ему нужно дать успокоительное, пища должна быть очень легкой, а температура комнаты - невысокой. Таким образом, врачу необходимо иметь точные сведения о том, в какие часы больной заснул и проснулся, сколько часов провел без сна и т.д. Это имеет весьма важное значение при лечении. Очень немногие могут ограничиться 5 - 6 вопросами, чтобы узнать все, что им нужно о состоянии больного. Один известный госпитальный врач всегда вместо того, чтобы выслушивать бесконечные рассказы больных и сиделок, говорил больным: «Покажите рукою, где у вас болит». Совершенно бесполезно вдаваться в слишком большие по- дробности при расспросах о состоянии больного, потому что при этом редко можно добиться точных сведений.
Еще один вопрос всегда задается в слишком общей форме и потому ответ на него никогда не отличается точностью. Это - вопрос: «Каков аппетит?» Если болезнь легкая, то вопрос праздный; если же она серьезна, то при одном и том же состоянии, как и при вопросе о сне, врач рискует услышать самые противоречивые ответы, и наоборот - при совершенно различных состояниях последует один и тот же ответ. Поэтому вместо вопроса: «Каков аппетит?» гораздо правильнее задать вопрос «Каково пищеварение?» Иногда больной обладает волчьим аппетитом, ест 5 - 6 раз в день, но из этого не следует, что он хорошо питается, что это прибавляет ему силы и здоровья. Масса питательных веществ может проходить через его кишечный канал совершенно непереваренною и только усилить позывы на низ. Человек питается хорошо, когда то, что он съедает, переходит в кровь, а не извергается наружу. Больной может съедать в день тройную порцию и в то же время похудеть, потому что все, что он съедает, без всякой пользы для тела извергается наружу, если его пищеварительные органы (желудок и кишки) не в порядке.
С другой стороны, встречаются больные, у которых вовсе не аппетит плох, но предлагаемые кушанья им не по вкусу. Многое также за- висит от способа приготовления кушаний, от их вкуса и степени удобоваримости. Приготовление еды должно преследовать две цели: 1) сделать ее приятной для вкуса и 2) сделать ее удобоваримой, чтобы, насколько можно, облегчить работу желудка и кишок.
Поэтому, если говорят: «У больного нет аппетита», этим еще далеко не все сказано; нужно тщательнее исследовать причины, почему собственно это так. Причин может обнаружиться 4: 1) неправильное приготовление пищи; 2) неправильный выбор пищи; 3) несвоевременный прием пищи и 4) действительное отсутствие аппетита, обусловленное болезнью. Точным определением этих причин во многих случаях можно спасти сотни людей.
В первом случае нужно позаботиться о лучшей стряпне или о перемене температуры и вида пищи; так, многие здоровые и больные терпеть не могут теплого молока, холодное же пьют с удовольствием, а между тем всегда стараются больным давать молоко «тепленьким», вследствие чего они и отказываются от этого прекрасного питательного продукта. Затем, многие не любят, когда кушанье слишком мягко, кашицеобразно, - это вызывает у них отвращение и даже тошноту; таким больным нужно, например, мясо давать нарезанным правильными ломтями, но не искрошенным и не изрубленным. Такое мясо они съедят, а от нежнейшей «котлеточки» откажутся. Во втором случае следует, приноровляясь ко вкусу больного, выбрать другие кушанья; в третьем - подметить часы, в которые больной охотнее принимает пищу; наконец, в четвертом, иногда помогает, если больному неожиданно предложить блюдо, которое он особенно любил в здоровом состоянии. Словом, каждый случай требует особых мер.
Мы уже неоднократно говорили о том, что больные в большинстве случаев, даже зная, чего им не хватает, не высказывают своих желаний вследствие апатии или робости, иногда же просто по капризу; однако не следует доводить дело. до того, чтобы больной сам себя пользовал. Спрашивается, для чего же и существуют врачи, сестры милосердия, сиделки, родные и друзья, как не для того, чтобы избавить больного от забот о самом себе.
Обыкновенно говорят, что главная задача сиделки состоит в том, чтобы избавлять больного от физического напряжения, от труда. Но это не совсем верно: наряду с этим она должна избавить его и от умственного труда, от необходимости думать. Лучше пусть больной исполняет ту или другую незначительную работу, но пусть он будет совсем избавлен от работы мысли.
В частной практике, к сожалению, имеет место почти всегда обратное, и в этом отношении больные чувствуют себя лучше в лечебных за- ведениях, где никто не надоедает им вопросами и не заставляет их думать о самих себе.
«Не желаете ли вы чего-нибудь? - спрашивает неразумная сиделка. На это в большинстве случаев больные серьезно отвечают:
- Нет, ничего. Нужно заметить, что человек, действительно больной, охотнее перенесет всевозможные лишения, чем примет на себя труд думать о том, чего ему собственно не хватает, или в каком отношении уход за ним неудовлетворителен. Это - дело ухаживающих за больным, а не его. Поэтому всякий вопрос в этом отношении является доказательством праздномыслия, лени и неопытности со стороны ухаживающих.
Пока дело ухода и наблюдения за больными находится в таком первобытном состоянии, как в настоящее время, врач поступит благоразумнее всего, если будет доверять только собственным глазам и никого из ухаживающих за больными и окружающих их ни о чем не станет расспрашивать, потому что их ответы и разглагольствования могут только ввести его в заблуждение: состояние больного представится ему или в лучшем или в худшем виде, но отнюдь не в настоящем.
При уходе за больными детьми, безусловно, все зависит от правильного наблюдения за ними со стороны матери, няни или сиделки. Но как редко это необходимейшее условие выполняется! Пробным камнем для сиделки является именно способ ее обращения с больными малыми детьми, потому что им она не может задать вопрос: «Не нужно ли тебе чего-нибудь?»
Один почтенный пожилой человек, обладавший, правда, некоторыми странностями, рассказывал нам, что при воспитании своего малолетнего сына он обращает главное внимание на то, чтобы развить в нем наблюдательность и «быстроту схватывания глазами». С этой целью он, между прочим, прогуливается с ним быстрым шагом мимо окна игрушечной лавки и заставляет его на ходу заглянуть в него. Затем оба садятся и записывают все игрушки, которые им удалось подметить. Оказалось, что вскоре сын оставил за собою отца: если последний не смог заметить свыше 30 предметов, то мальчик довел их число до 40. Каждый раз они возвращались к окну и производили проверку.
Не мешало бы подобную же школу наблюдательности проходить всем, посвятившим себя делу ухаживания за больными, потому что для них она имеет первостепенное значение. При отсутствии наблюдательности никакое усердие не поможет, и все усилия принести больному желаемое облегчение будут тщетными. Есть больничные сиделки, которые не только помнят наизусть, какая прописана пища каждому больному, находящемуся в палате, но и сколько каждый больной съел и что именно. Не мешало бы домашним сиделкам, имеющим дело с одним больным, поучиться у таких больничных сиделок, а то они иногда даже не помнят, что вынесли кушанье из комнаты больного нетронутым.
Конечно, полезно бывает записывать подобные вещи; нужно, однако, заметить, что записывание вообще ослабляет память. Женщины, не обладающие хорошею памятью и наблюдательностью, поступят добросовестнее всего, если возьмутся за какое-нибудь другое дело, потому что правильный уход за больными немыслим при отсутствии этих качеств. Очень хорошо, если сиделка может все измерять на глаз, обходиться без мер и весов. В больницах можно встретить сестер, которые на глаз наливают больным лекарство, вино и т.п. и при этом никогда не ошибаются в дозе (порции). Мы этим вовсе не хотим сказать, что таким навыком и такою сноровкою непременно должны обладать все ухаживающие за больными, но весьма желательно, чтобы всякая сестра и сиделка выработала в себе известный навык в отмеривании и отвешивании без помощи приборов, потому что это сберегает время и труд.
Очень многие больные настойчиво отказываются от всего, что им предлагают; они не хотят выздороветь; если они и едят, то только для виду, чтобы к ним не приставали, сиделка же нередко совсем не замечает, что кушанье только размазано по тарелке, а не съедено, и докладывает врачу, что «больной ел с аппетитом.»
Небрежное отношение к делу обусловливается двумя причинами: 1) недостатком внимания, так что половина предписаний пропускается мимо ушей; 2) недостатком навыка и наблюдательности.
Сиделка должна всегда класть каждую вещь на определенное место, чтобы при надобности не рыться и не возиться, что очень раздражает не только больных, но иногда и здоровых. Затем следует внимательно изучить те мелкие особенности, которые свойственны всем больным вообще и каждому в частности. Есть люди, которые способны влиять на других, подчинять их своей воле, а другие при всем желании и при всех своих достоинствах не умеют внушить к себе уважения, послушания, не умеют «поставить себя», как говорится. Обладать этим искусством в высшей степени важно для сиделки, но для этого она прежде всего должна изучить до мельчайших подробностей все особенности, все слабые стороны, капризы, характер больного, а также все то, что обусловливается ходом его болезни.
Больше всего искусства требуется от сиделки в отношении питания больного. У одной сиделки он близок к голодной смерти, у другой быстро поправляется. Отчего это? Только оттого, что вторая умело взялась за дело, сразу поставила себя, угодив больному, поняв его потребности и слабости. Некоторые больные любят есть лежа - им легче глотать с откинутой головой; другие любят, чтобы было открыто окно; есть и такие, которые непременно желают, чтобы перед едой им вымыли руки и лицо; наконец, меланхолики любят, чтобы их во время трапезы развлекали разговором, потому что иначе тяжелые мысли лишают их аппетита.
Все это - мелочи, однако от этих мелочей нередко зависит успешное лечение и состояние больного во время лечения. Даже если больной в бессознательном состоянии, необходимо соблюдать величайшие предосторожности; так, если он зовет сиделку, несмотря на то, что она находится в комнате, отнюдь не следует откликаться или шумом давать знать о своем присутствии. К сожалению, не каждая сиделка понимает это.
Далее, нет ничего более мучительного для больного, как уверять сиделку, что он уже теперь не может делать то, что делал несколько недель или месяцев назад; сиделка должна во всяком случае сама знать это, иначе она не понимает дела. Больной, неделю назад сам выходивший из ванны, больше не в состоянии это сделать, подходивший к двери и звавший к себе кого-нибудь, больше не в силах ни подойти, ни звать. За всеми этими переменами к худшему надо зорко следить. В большинстве случаев перемена, происшедшая в больном, ускользает от внимания сиделки, которая совершенно теряется, когда с больным «совершенно неожиданно» (т.е. для нее) случится какой-нибудь припадок, обусловленный на самом деле постепенным переутомлением, чрезмерным напряжением сил при совершении действий, посильных только для здоровых.
Случается также, что больной, уже покинувший постель, вдруг начинает страдать поносом, рвотою и т.п. Это продолжается несколько дней, и ему снова приходится лечь. Поднявшись вновь, он путешествует по всем комнатам, причем сиделка не обращает ни малейшего внимания на то, что он там творит и как себя чувствует. Ей и в голову не приходит, что он может упасть в обморок, озябнуть, почувствовать позыв и, когда ее упрекают за недосмотр, она обыкновенно оправдывается тем, что больные не любят, когда за ними ходят тенью. И это правда, но теперь обстоятельства совершенно изменились, и сиделка должна постараться сделать свое «непослушание» по возможности менее тягостным для больного.
Иногда приходится, ухаживая за больным, прибегать к хитрости, так как очень многие пациенты сердятся, когда их считают беспомощными. Но для опытной, любящей свое дело сиделки эта хитрость не представляет никаких особенных затруднений, а пользуясь ею, она может оказать громадную услугу самому капризному и мнительному больному. Во множестве случаев больные, вставшие с постели, снова сваливались только потому, что к ним отнеслись легкомысленно- дали им озябнуть, переутомиться, не вовремя подали кушанье и пр.
Часто забывают, что у больных почти отсутствует сила сопротивления, что они охотно позволяют делать с собою все, как бы неприятно это им ни было, лишь бы только не спорить и не возражать. К тому же они очень неохотно ухаживают сами за собою; поэтому хорошая сиделка должна заботиться об их туалете, смене белья, о мытье и ваннах - словом, всячески сберегать их силы, приучая их к чистоплотности и аккуратности.
Вообще при уходе за больными и выздоравливающими грешат в двух главных отношениях: 1) относятся к делу односторонне, т.е. сосредоточиваются лишь на состоянии больного в данный момент; 2) не обращают внимания на его индивидуальные особенности, а относятся к нему как к «среднему человеку».
Тот, кто, подобно многим врачам-специалистам, привык обращать внимание только на видимые и ощутимые и потому резкие и продолжительные изменения в организме больного, во многих случаях может получить совершенно неверное представление о данном случае. Конечно, если больной страдает раком или каким-либо другим органическим повреждением, то распознавание болезни для врача не представляет никаких трудностей, причем безразлично, будет ли он больного исследовать утром или вечером. Иногда врачу достаточно пощупать пульс, чтобы распознать болезнь, например аневризму, и предсказать ее исход. Но - повторяем - это относится только к болезням, обусловленным органическими повреждениями: переломами, растяжениями, порчею тканей тела и пр.
Однако в громадном большинстве случаев столь резко выраженных явлений совсем не бывает, и правильное суждение о болезни можно получить лишь зная всю ее историю и все условия жизни данного больного. Всем известно, что люди, в особенности в городах, гораздо реже умирают от органических пороков, чем от благоприобретенных, постепенно развившихся недугов.
Весьма странно слышать, когда говорят: «У него нет никакого органического порока - он доживет до глубокой старости.» При этом, правда, иногда добавляют: «Конечно, если он будет вести правильный образ жизни и не позволять себе никаких излишеств», но слова эти обыкновенно пропускаются мимо ушей.
Без преувеличения можно сказать, что распознавание врачом болезней, не обусловленных и не сопровождаемых органическими повреждениями, или так называемых функциональных болезней, есть дело удачи, в особенности если врач призван в первый раз, не знаком с организмом больного, с его семьей, с его особенностями или посещает его раз в неделю и всегда в один и тот же час. Так, например, если врач всегда посещает больного в полдень, когда больной умьгг и переодет, когда он подкреплен свежим воздухом и солнечным светом, когда он уже подкрепился чаем, бульоном или портвейном и согрет горячим кувшином, приложенным к ногам, то он получит совершенно иное понятие о больном, чем посетив его ранним утром, когда пульс его оказывается колеблющимся, глаза утомленными, дыхание коротким, ноги холодными. Обязанностью сиделки в таком случае является не хвастать, а сообщить врачу горькую истину, не льстить ему, не вводить в заблуждение. Врач не нуждается в мнении сиделки, но нуждается в том, чтобы она точно сообщила ему то, что происходило, что она заметила. Это в особенности важно при тех болезнях, которые протекают неопределенно, не имеют ясно выраженной «картины», как говорят врачи.
Сиделка, по крайней мере сиделка ученая, должна уметь наблюдать пульс больного и измерять температуру его тела. Наблюдения эти следует производить 3 раза в день: ранним утром, днем, часа в 3 - 4, и вечером перед сном; они должны быть тщательно записаны. Измерения температуры еще полезнее производить через каждые 2 часа. Ночью и ранним утром пульс у больных обыкновенно ускорен - около 130 ударов в минуту - и чрезвычайно слаб. Около полудня он замедляется до 80 и в то же время становится сильнее, явственнее. К вечеру пульс снова едва ощутим; если больной провел день хорошо, пульс сильнее и постояннее по вечерам, но не учащеннее, чем в полдень. При воспалениях и нервной лихорадке таких резких перемен пульса не бывает, но зато на первый план выступают перемены температуры, измерение которой имеет столь же важное значение, как и измерение пульса.
В очень многих случаях результаты этих измерений могут предсказать опасность, например при чрезмерном упадке сил, и предотвратить ее своевременно принятыми мерами.
Многие, даже очень хорошие, сиделки обладают следующей странностью: они огорчаются, когда врач не разделяет их мнения об угрожающей больному опасности, или когда больной при посещении врача старается показать, что ему лучше, или, наоборот, хуже, чем оно есть в действительности. Хотя такая досада и имеет некоторое основание, но большей частью в этом виноваты сами сиделки, потому что не умеют толково изложить врачу свои наблюдения над больным. Бывает, конечно, что врач небрежно, без должного внимания относится к сообщениям ухаживающих за больным, но эти случаи довольно редки, потому что врач, добросовестно относящийся к своему делу, всегда с величайшим вниманием выслушивает сообщения лиц, проводящих у больного дни и ночи.
Если бы общества страхования жизни вместо того, чтобы подвергать своих клиентов единовременному медицинскому освидетельствованию, исследовали их жилища, образ жизни, частную жизнь и пр., они получали бы гораздо более точные сведения о возможной продолжительности их жизни, вероятности развития той или иной болезни.
Огульное отношение к больным совершенно неразумно вообще. Если в таком-то городе от такой-то болезни умирает столько-то людей, то отсюда вовсе не следует, что больной N непременно попадет в число жертв: это зависит от условий его прежней жизни, от его организма, степени наследственного предрасположения к той или другой болезни и т.д.
Давно известен факт, что в списках домов призрения бедных одна и та же фамилия повторяется из поколения в поколение. Это происходит потому, что члены злополучного семейства рождаются и вырастают в одних и тех же условиях, одинаково гибельных. Смерть (разумеется, конечно, смерть преждевременная) и болезнь подобны нищете: они гнездятся и передаются из поколения в поколение в одной и той же семье, под одной и той же кровлей, другими словами - при одних и тех противогигиенических условиях. Все наши заботы должны быть направлены к изучению и изменению их. Гораздо легче предупреждать болезни, чем лечить их.
Опытный врач с уверенностью может предсказать, что такая-то семья обречена на вырождение, как нравственное, так и физическое или что при наличии таких-то условий в данном селении, городе или участке всегда будет свирепствовать тиф. Но много ли людей обращают внимание на эти предостережения?

Глава 14. Об уходе за выздоравливающими
Далеко не все, что относится к уходу за больными, применимо к уходу за выздоравливающими. Так, например, в отношении еды указания больного являются очень ценными и руководящими, указания же выздоравливающих бывают по большей части диаметрально противоположны тем, которым надо следовать. В период полного выздоровления у человека нередко обнаруживаются своеобразные пристрастия к различным кушаньям, и неосторожное удовлетворение этих пристрастий может иметь следствием сильную лихорадку и даже возврат болезни. В отношении диеты (выбора пищи) решающий голос, конечно, должен принадлежать врачу, но врачи редко посещают выздоравливающих, 1 - 2 раза в неделю, так что в этот период лицо, ухаживающее за больным, волей-неволей принимает на себя и врачебные обязанности.
Не раз случалось, что податливость в отношении прихотей выздоравливающего имела следствием его гибель. Но при этом приходится бороться не только с капризами больного, но и с услужливостью друзей и знакомых, которые в порыве усердия нередко преподносят ему яд в виде разных лакомств и фруктов.
С другой стороны, у выздоравливающих нередко полностью отсутствует аппетит, что, однако, в большинстве случаев обусловлено недостаточным притоком свежего воздуха в помещение (об этом было подробно сказано в ).
Еще и в иных отношениях выздоравливающий требует самого бдительного надзора и ухода: например, когда обнаруживает склонность к неумеренным умственным занятиям, когда начинает выполнять непосильную физическую работу, подвергается сквозняку и пр. Добрые знакомые также переутомляют его нередко бесконечными разговорами, а родные - чтением вслух, а между тем все это требует осторожности и главное - умеренности, понимания того, что силы выздоравливающего не могут сравниться с силами здорового, и что как в физических, так и в умственных занятиях должны быть паузы. Надо также соблюдать осторожность в отношении одежды - в значительном большинстве случаев выздоравливающие должны одеваться потеплее.
К выздоравливающему, как и к больному, надо относиться как к ребенку (конечно, он сам не должен этого замечать). Всегда следует помнить, что ни его телесные, ни его духовные силы еще не пришли в равновесие, и что ввиду этого он нуждается в опеке и надзоре за всеми своими действиями. Опекуном выздоравливающего является лицо, за ним ухаживающее.
Прежде всего нужно позаботиться о переменах и развлечениях; они столь же необходимы как освежение воздуха. Всем известно, что выздоравливающие иногда целыми неделями пребывают в одном и том же положении, хотя нельзя сказать, что им чего-нибудь не хватает. Иногда простая перемена квартиры или переезд из одного города в другой имеют поразительное действие; конечно, это доступно только людям с достатком. Громадную пользу всегда приносит переезд на дачу.
Многие люди (едва ли не большинство) не понимают, что выздоровление, подобно болезни, является особенным состоянием организма, проходящим также через известные периоды, имеющим свое определенное течение. Поэтому, если не предпринимать никаких мер, то выздоровление - как и болезнь при отсутствии лечения - затянется; при благоразумном же уходе оно протекает быстрее, т.е. быстрее наступает период совершенного здоровья. Выздоравливающие не только нуждаются в уходе, но в уходе крайне заботливом и осторожном; при недостатке его они могут совершенно погибнуть или остаться на всю жизнь болезненными и слабосильными, что называется «хворыми», и быть в тягость себе и окружающим. Остаться живым и выздороветь - две вещи различные; последнее нередко всецело зависит не от лечения, а от благоразумного и заботливого ухода, благодаря которому часто не оправдываются дурные предсказания врачей.
В больницах выздоравливающие по необходимости пребывают вместе с больными, что очень вредно и нередко обусловливает воз- врат болезни. Весьма желательно, чтобы в больницах были устроены для выздоравливающих совершенно особые помещения; еще лучше, если они будут за городом, наподобие санаториев.
Словом, период выздоровления требует совершенно особого ухода, и потому выздоравливающих не нужно смешивать ни с больными, ни со здоровыми.

Полярная диаграмма, придуманная Флоренс Найтингейл, чтобы наглядно показать, как много смертей можно было предотвратить в английских военных госпиталях во время Крымской войны. Площадь каждого сектора пропорциональна изображаемой статистической величине. Голубые секторы — число смертей от «заразных болезней, которые можно было предотвратить или ослабить» (инфекционные заболевания типа холеры или тифа), розовые — число умерших от ран и серые — смертность в результате прочих причин. Смертность в английских госпиталях достигла максимума в январе 1855 г., когда всего умерло 3168 солдат, из них 2761 человек от инфекционных заболеваний, 83 от ран и 324 от других причин. Исходя из средней численности английской армии в Крыму в этом месяце, составлявшей 32393 человека, Флоренс Найтингейл высчитала, что в пересчете на год смертность составляла 1174 человека на каждую тысячу. Диаграмма взята из книги Флоренс Найтингейл «Заметки по вопросам, касающимся охраны здоровья, эффективности мер и управления госпиталями в английской армии», изданной в 1858 г.

Глава 16. Об уходе за малыми детьми
Все изложенное в этой книге об уходе за взрослыми по большей части вполне применимо и к малым детям. Дети тоже нуждаются в том, чтобы в их комнате был чистый воздух; если ребенок проводит дни и ночи в плохо проветриваемой комнате, он становится хилым, болезненным, подвержен кори и скарлатине и, кроме того, с трудом переносит любые болезни.
Дети еще чувствительнее взрослых к дурному воздуху, легче простужаются и в особенности не переносят нечистоплотности. Стоит посмотреть на ребенка после купанья, чтобы сразу убедиться, какое благотворное влияние имеет на него очищение кожи. Они также нуждаются в частой смене белья. Каждый ребенок должен иметь от- дельную постель; нет ничего вреднее, чем укладывать детей в одну постель со взрослыми. Не следует слишком кутать их, накрывать слишком тяжелыми одеялами.
Малых детей нельзя пугать внезапным шумом, а тем более будить их таким образом. Даже шум, который взрослым кажется незначительным, может причинить детям сильнейший испуг, так что в этом отношении следует соблюдать величайшую осторожность.
Величайшего внимания заслуживает питание ребенка. Необходимо прежде всего приучить ребенка к регулярности в еде, никогда он не должен съедать сразу много. Переполнение желудка - одна из самых частых причин недомогания детей.
Детей ни на минуту нельзя оставлять без присмотра; из этого не следует, что их нужно постоянно таскать на руках - это даже положительно вредно. Весьма полезно приучить детей не скучать в одиночестве; но, предоставляя их самим себе, их все же нельзя оставлять без присмотра: разница должна быть та, что в этом случае присмотр для них незаметен. В настоящее время принято как можно больше занимать детей, забавлять, развлекать, болтать с ними без умолку; это - очень вредная мода: чем меньше ребенок будет нуждаться в том, чтобы его забавляли, тем лучше.
Никогда не следует отвлекать в сторону внимание ребенка, если оно сосредоточено на каком-нибудь предмете.
Свет, в особенности солнечный, имеет влияние на детей столь же благотворное, как и чистый воздух. При недостатке света и воздуха дети, подобно растениям, вянут, т.е. хиреют и чахнут. Больные же дети нуждаются в свете и воздухе еще больше; поэтому крайне неблагоразумно поступают те, кто держит больного ребенка в комнате с опущенными, плотными шторами, жарко натопленной и душной.
Затем следует тщательно предохранять детей от сквозного ветра. Большая разница между освежением воздуха комнаты и сквозняком. Чистейший предрассудок, будто нельзя проветривать комнату, не подвергая ребенка опасности простудиться. Простудить ребенка очень легко и не отворяя окон, например при купании. Несомненно то, что чем больше ребенок привык к пребыванию в чистом, часто обновляемом воздухе, тем меньше он склонен к простудным заболеваниям. Искусство заключается в том, чтобы обеспечивая ребенку возможность дышать чистым воздухом как в комнате, так и вне дома, не простужать его. Иногда кожа ребенка холодна даже в теплой комнате. В таких случаях обыкновенно прибегают к усиленной топке, а следует как раз наоборот: проветрить комнату, т.е. освежить в ней воздух, но в то же время дать ребенку теплое питье и приложить к ногам кувшин с горячей водой. Заботливые няни имеют обыкновение озябшего ребенка «душить» одеялами и подушками, что имеет следствием еще большее охлаждение вследствие испарины. При лихорадке можно прямо погубить ребенка этим первобытным способом согревания.
Весьма нередко болезни, вовсе не смертельные, имеют для детей роковой исход только вследствие неправильного ухода за ними. К числу причин такого рода и в особенности неожиданной смерти больных детей принадлежат главным образом:
внезапный сильный шум;
остужение;
неожиданное бужение;
чрезмерная еда и слишком жадное принятие пищи;
резкая перемена позы и сотрясения;
испуг;
пребывание в испорченном воздухе, в особенности ночью, во время сна;
нечистоплотность.

Свежий воздух и чистоплотность - краеугольные камни ухода как за здоровыми, так и за больными детьми. Ни одна пора их кожи никогда не должна быть закупорена грязью. Белье и одежду детям следует менять еще чаще, чем взрослым, потому что испарения тела детей обильнее. При этом следует заботиться о том, чтобы одежда была легка, т.е. в том смысле, чтобы она, согревая тело, в то же время не обременяла его, не стягивала ни одной его части и пропускала воздух. Особое внимание должно быть обращено на чистоту постельного белья и постельных принадлежностей, которые следует еженедельно проветривать. Сопоставляя все сказанное, мы видим, что при уходе за здоровыми и больными детьми нужно всемерно заботиться о:
свежем, чистом воздухе;
надлежащей температуре в детской;
чистоплотности, т.е. о содержании в чистоте тела, одежды, посте- ли и комнаты;
полноценном и регулярном питании;
предохранении ребенка от сотрясений тела и испуга;
достаточном освещении комнаты;
подходящей дневной и ночной одежде.
От соблюдения этих условий всецело зависит поддержание здоровья и его восстановление. Нежный организм ребенка столь же легко разрушить неправильным уходом, как задуть свечу.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Все предыдущее относится к больным всякого рода, возраста и пола. Заметим, что оно еще в большей мере применимо к больным хирургическим, отличающимся тем, что их болезнь обусловлена исключительно внешними причинами, и поэтому внутреннее их состояние лучше, чем у страдающих внутренними болезнями. Но зато ухаживая за хирургическими больными, нужно еще больше заботиться о чистоте, свежем воздухе и свете; можно сказать безошибочно, что все их лечение заключается в соблюдении этих условий. Что касается специального ухода за хирургическими больными (перевязки, промывание ран и пр.), то описание его составляет совершенно особую отрасль и в нашу задачу не входит; наша цель- описать лишь общегигиенический уход за больными.
Так как обязанности ухода за больными в большинстве случаев возложены на женщин, то мы обратимся к нашим читательницам с несколькими добрыми советами.
1. Если вы живете на даче и заболели, а ваш врач в городе и не может приехать, не обращайтесь к нему с письменной просьбой «прописать то лекарство, которое всегда так хорошо на меня действовало», или «так хорошо действовало на Николая или Марию». Заочное лечение совершенно немыслимо, и, кроме того, лечение при сходных заболеваниях может дать разные результаты.
2. Не следует «угощать» своими лекарствами других людей, у которых «то же самое, что было у меня». Человек - не машина, которую достаточно смазать маслом и затопить, чтобы она пошла. Каждый организм имеет свои особенности, и поэтому одно и то же лекарство иногда совершенно по-разному действует на разных людей.
3. Если вы живете в деревне, и желаете оказать медицинскую помощь своим соседям, то не давайте им никаких лекарств, но посоветуйте им почище содержать жилища, почаще отворять окна, чаще мыться и ходить в баню, убирать навоз и посыпать испражнения и отбросы домашнего хозяйства известью, не совать малым детям в рот прокисшие соски, не давать им лежать в загрязненном тряпье и пр. Поверьте, что от этого будет больше пользы, чем от дорогостоящих лекарств.
4. Приводите в порядок, регулируйте сами свой желудок; это достигается главным образом регулярностью в пище и питье. Никогда не следует отступать от однажды установленного образа жизни - это главное условие нормального питания. В особенности приучайте детей уже с пеленок к принятию пищи в строго определенные часы. Это вовсе не так трудно, как кажется.
5. Никогда не прибегайте к лечению доморощенными способами, по совету бабушек, тетенек и т.д. Не верьте тому, что в «их» время люди были здоровее и обходились без помощи врача. Благодаря успехам гигиены и медицины смертность и болезненность уменьшаются с каждым годом, и в настоящее время люди хворают меньше, чем прежде. В былое время некоторые болезни считались обязательными, до такой степени они были распространены (например корь, скарлатина и пр.).
6. Не придавайте слишком большого значения лекарствам, а обращайте главное внимание на гигиенические условия. Лекарства при внутренних болезнях - то же, что нож при болезнях хирургических: они устраняют только все обстоятельства, препятствующие выздоровлению, но не имеют никакого влияния на устранение самой причины болезни и на восстановление здоровья; по крайней мере до сих пор иных лекарств еще не изобретено. Организм, расшатанный болезнью, оправляется сам, если устранить все обстоятельства, препятствующие его поправлению. Устранение это достигается лекарствами только в самой незначительной степени; главным образом оно зависит от правильного гигиенического ухода.
7. Ни на минуту не забывайте, что предупреждать болезни всегда легче, чем лечить их, и потому старайтесь избегать всего того, что может повредить здоровью как собственному, так и тех, кто поручен вашему попечению.
8. Не думайте, что за больными может ухаживать всякий: это дело трудное, требующее и навыка, и уменья, и знаний, и любви к делу, и особого склада характера. Поэтому, если вы сами не обладаете этими качествами, то лучше поручите это дело другим; старайтесь только, чтобы выбор ваш пал на особу, знающую по крайней мере то, что вы прочли в этой книге.

Публ. по: Ф.Найнтингейл. Записки об уходе. ИД «Русский врач». 2003

Медаль имени Флоренс Найтингейл, учрежденная Лигой Международного Красного Креста в 1912 г., предназначена для дипломированных медицинских сестер и добровольных санитарок, активных членов и регулярно сотрудничающих с обществами Красного Креста и Красного Полумесяца или с другими организациями, оказывающими медицинскую помощь. Этой медалью награждаются указанные лица, отличившиеся в военное и мирное время храбростью и исключительной преданностью раненым, больным, калекам или людям, чье здоровье было под угрозой. Медаль может вручаться посмертно, если награждаемая погибла при выполнении своего долга. Медаль присуждается в день рождения самой Флоренс Найтингейл — 12 мая, раз в два года.

5427 15.12.2005

Поразительный факт: садовники уделяют гораздо больше забот уходу за растениями, чем матери и сиделки уходу за детьми и больными. Если бы любительницы цветов и комнатных растений доставляли бы последним такой же воздух, какой царит в детских, то растения, несомненно, погибли бы

Общие замечания
В огромном большинстве случаев лица, которым поручен уход за больными как в семейных домах, так и в больницах, привыкли считать все жалобы и требования больного неизбежными особенностями его болезни; в действительности же жалобы и капризы больных зачастую обусловливаются совершенно иными причинами: недостатком света, воздуха, тепла, спокойствия, чистоты, соответствующей пищи, несвоевременностью принятия пищи и питья; вообще недовольство больного сплошь и рядом зависит от неправильного ухода за ним. Незнание или легкомыслие со стороны окружающих больного являются главными препятствиями правильному ходу процесса, который называется болезнью; вследствие этого процесс этот прерывается или осложняется различными особенностями, всевозможными болями и пр. Так, например, если выздоравливающий жалуется на озноб или жар, если он чувствует себя нехорошо после еды, если у него обнаруживаются пролежни, то вовсе не следует это приписывать болезни, но исключительно неправильному уходу.
Слово «уход» имеет гораздо более глубокий смысл, чем обыкновенно думают; в общежитии уходом называют подавание лекарства, поправление подушек, приготовление и прикладывание горчичников и компрессов и т.п. На самом же деле под уходом следует понимать регулирование всех гигиенических условий, соблюдение всех правил здравоохранения, столь важных как в деле предупреждения болезней, так и при исцелении их; под уходом следует разуметь регулирование притока свежего воздуха, света, тепла, заботу о чистоте, спокойствии, о правильном выборе пищи и питья, причем ни на минуту не следует упускать из виду, что сбережение сил ослабленного болезнью организма имеет первостепенное значение.
«Каждая женщина от природы сиделка» - таково убеждение огромного большинства людей. На самом же деле большая часть даже профессиональных сиделок не знают азбуки ухода за больными. Что же касается бабушек, тетушек и маменек, то сплошь и рядом даже в образованных семьях они при уходе за больными творят величайшие несообразности - совершенно противоположное тому, что следовало бы делать.
Не всегда, однако, нужно всю вину взваливать на ухаживающих за больными; иногда нездоровое жилье или помещение больного совершенно не допускают возможности рационального ухода; поэтому к последнему относится также устранение этих неблагоприятных условий, поскольку оно зависит от нашей воли. Но спрашивается, действительно ли от нашей воли зависит устранить все страдания больного? На этот вопрос нельзя ответить безусловно утвердительно. Достоверно только одно: если путем правильного ухода устранить все осложняющие болезнь условия, то болезнь примет свое естественное течение, а все побочное, искусственное, вызванное ошибками, легкомыслием или невежеством окружающих будет устранено.
Затем надлежит строго исследовать то, что в общежитии называется «принять меры против болезни» (т.е. лечение лекарствами). Если бы врач прописал больному чистый воздух, чистоплотность и пр., его осмеяли бы и сказали: «Он ничего не прописывает». В действительности же от приема лекарств и искусственного лечения вообще никогда нельзя ожидать верного результата; тогда как правильный, т. е. гигиенический, уход всегда имеет несомненное положительное влияние на продолжительность и течение болезни. Прием лекарств - дело второстепенное; главное же дело - правильная гигиеническая обстановка и умелый, разумный уход за больным.
Впрочем, это в одинаковой мере относится как к больным, так и к здоровым, с тем разве различием, что нерациональный уход за последними не сразу влечет за собою вредные последствия, что бывает у первых.
К несчастью, против этого сплошь и рядом приходится слышать возражения такого рода: «Это дело не наше! Это дело врача! Зачем же тогда врачи существуют?» Однако (к сведению маменек) в «цивилизованной» Европе из 7 рождающихся детей умирает 1, не достигнув годовалого возраста ( Речь идет о Европе середины XIX века ). В Лондоне и других больших городах Англии смертность еще гораздо сильнее. Детские больницы и всевозможные курсы для подготовки ученых нянек и сиделок, бесспорно, приносят пользу; но суть дела заключается не в этом: основная причина огромной смертности детей - в неопрятном содержании их, в недостатке воздуха, неправильной одежде и неправильном питании, словом - в нездоровом домашнем уходе. Этому горю не могут помочь никакие больницы и никакие курсы.
Огромное большинство матерей не имеют никакого представления об учении о здоровье - гигиене, тогда как для них, руководящих всем домоводством и воспитанием, правила гигиены имеют большее значение, чем для кого бы то ни было. Поэтому нельзя не отнестись с особенным сочувствием к почину России, где с недавнего времени гигиена вошла в программы преподавания почти во всех средних женских учебных заведениях - женских гимназиях, институтах и епархиальных училищах. Она заменила собою «Естественную историю», которая наполняла головы учащихся девушек сведениями, совершенно неприменимыми в их будущей деятельности в качестве матерей
семейства и воспитательниц. Но весьма желательно, что- бы не только одни привилегированные сословия имели возможность знакомиться с гигиеническими правилами, от исполнения которых зависит сохранение жизни миллионов людей; хорошо бы, чтобы, хотя бы в самой элементарной форме, правила здравоохранения могли быть познаны и массою народа; поэтому нужно сделать еще один шаг вперед - ввести элементарную гигиену в курс низших женских училищ, хотя бы в самом кратком виде, хотя бы в качестве статеек, входящих в состав. книги для чтения.
.

Глава 1. Воздух и тепло
Воздух, которым дышит больной, должен быть столь же свежим и чистым, как и наружный, причем нужно заботиться лишь о том, чтобы больной не простудился. Таков первый закон ухода за больными, без соблюдения которого всякое лечение останется бесцельным; при соблюдении же его можно почти с уверенностью сказать, что больного можно предоставить самому себе. Думают ли всегда о проветривании комнаты больного? Чрезвычайно редко, а если и производят проветривание, то в большинстве случаев совершенно нерационально. Хорош ли впускаемый в помещение больного воздух - об этом никогда не спрашивают. Воздух плох, если он проникает из коридора, который сам нуждается в проветривании, пропитан запахом светильного газа, каминной топки, кухни, или если он поступает из подвала, в котором помещаются кухня, прачечная, отхожие места и пр. Это значит не проветривать, но заражать комнату больного. Даже воздух из узкого двора при безветрии никуда не годится - это тоже воздух коридора. Настоящий свежий воздух может проникнуть в помещение только через окна, расположенные на обветриваемой стороне.
Другое зло, чрезвычайно распространенное, в особенности в невежественных классах населения, заключается в том, что под спальню отводят помещения, со всех сторон замкнутые, никогда не проветриваемые, а иногда в то же время служащие чуланами для хранения различных припасов. Подобные помещения являются настоящими рассадниками оспы, скарлатины, дифтерита и других заразных болезней. Тем не менее в них преспокойно дают спать детям, несмотря на то, что даже соседние жилые помещения подвергаются опасности отравления. Даже в зажиточных семьях в настоящее время сплошь и рядом можно встретить темные альковы и ниши для спанья, лишенные света и воздуха.
Закрывать окна наглухо считается даже полезным, так как это предохраняет помещение от уличной пыли. Многие спрашивают: когда же открывать окна? Но вернее было бы спросить: когда же закрывать их?
Больной, лежащий в постели и тщательно укутанный одеялами, не подвергается опасности простуды; поэтому проветривание его комнаты посредством открывания окон не представляет никаких неудобств. В холодное время года можно из предосторожности положить к ногам кувшин с горячей водой и обвязать шею платком;
при таких предосторожностях больной никогда не только не простудится, но и не озябнет, даже если все окна открыты настежь.
Невежественные сиделки - а таковых масса даже в образованных и высших классах общества - в отношении проветривания комнаты больного делают самые непростительные ошибки и как раз подвергают его опасности простуды: они закупоривают все щели и поддерживают в комнате тропическую температуру; когда же больной покидает ложе, то они обнаруживают непростительное легкомыслие, забывая, что простуда не всегда проявляется в насморке и кашле. Кожа больного, пролежавшего более или менее продолжительное время в постели, становится дряблою и потому особенно чувствительною к холоду, так что даже акт одевания для него тягостен. Поэтому температура, которая была приятна больному, пока он лежал в постели, может оказаться слишком низкою, когда он покидает постель. Ввиду этого в период выздоровления воздух помещения, где находится больной, должен быть настолько теплым, чтобы больной не ощущал ни малейшего озноба; конечно, теплота не должна идти в ущерб проветриванию.
Само собою разумеется, что если воздух помещения больного дол- жен быть столь же чист, как и наружный воздух, то из этого не следует, что он должен быть и столь же холоден.
Совершенно ошибочно также поддерживать в комнате целый день одну и ту же температуру. Нередко случается, что температура, которая утром казалась больному низкою, после обеда, когда жизнедеятельность организма повышена, кажется ему несносно жаркою; в этом случае необходимо прибегнуть к открыванию окна.
Весьма желательно, чтобы в комнате больного окна были расположены так, чтобы больной, если только он в состоянии производить самостоятельные движения, сам мог их открывать и закрывать. Без этого комната в редких случаях будет надлежащим образом проветриваема, потому что лишь очень немногие люди имеют определенное представление о том, что называется чистым воздухом. Больной руководствуется самочувствием и потому гораздо лучше сумеет обслужить себя, чем посторонние, конечно, если только это не психопат и не человек безрассудный.
Во многих книгах, посвященных гигиене ухода за больными, можно встретить указание, что необходимо по крайней мере 2 раза в день открывать окна в помещении больного для проветривания. Мы же того мнения, что и двух раз в час едва достаточно. Как в больницах, так и в семейных домах, повторяем, слишком мало обращают внимание на свежесть воздуха, а между тем это - важнейшее условие как для поддержания, так и для восстановления здоровья.
Общеизвестный факт, который может быть каждодневно проверен: во всяком спальном помещении - безразлично, к какому сословию принадлежат обитатели жилья, здоровы они или больны - под утро, когда еще окна не отворены, воздух спертый и производит впечатление испорченного. Но никому и в голову не приходит задаться вопросом, в порядке ли это вещей или же это полный беспорядок? Во время сна человеческое тело, будь оно здоровым или больным, гораздо больше страдает от действия испорченного воздуха, чем в состоянии бодрствования. Поэтому для каждого человека дело первостепенной важности - поддерживать в спальне целую ночь совершенно чистый воздух. Для этого необходимо, чтобы испорченный дыханием и испарениями нашего тела воздух был удаляем, а чистому воздуху был открыт свободный доступ, чему помогают печь с хорошей тягой, открытое окно, хорошо устроенная вентиляция. Чрезвычайно вредны, наоборот, пологи, ставни, густые занавесы у окон и тому подобные приспособления.
Правильнее устраивать и открывать форточки в верхних частях оконных рам. В комнате средних размеров, в которой помещаются двое, достаточно приотворять форточку на 1 - 2 дюйма. В детской или спальне детей. необходимо, в зависимости от числа детей, приотворять форточку немного больше. В теплую погоду окна могут быть отворяемы настежь. Здравый смысл подсказывает, что проветривание отнюдь не должно заключаться в попеременном открывании всех окон настежь и полном закупоривании их, потому что тогда скачки температуры будут слишком значительны, что очень опасно, в особенности для больных и выздоравливающих. Воздух должен быть всегда одинаково чистый и по возможности одинаковой температуры.
Если желают убедиться, хорош ли комнатный воздух или он нуждается в проветривании, необходимо утром выйти на улицу и затем снова вернуться: если ощущается хотя бы малейшая спертость, то помещение недостаточно проветрено и непригодно ни для больных, ни для здоровых.
Поразительный факт: садовники уделяют гораздо больше забот уходу за растениями, чем матери и сиделки уходу за детьми и больными. Если бы любительницы цветов и комнатных растений доставляли бы последним такой же воздух, какой царит в детских, то растения, несомненно, погибли бы. Дети и взрослые, больные и здоровые одинаково нуждаются в безусловно чистом и свежем воздухе подобно растениям.
В особенности необходимо наблюдать за проветриванием всех помещений в школах, как в классах, так и в дортуарах. Обыкновенно заботы родителей ограничиваются учением и едою, которыми дети пользуются в школе; но если бы побольше обращали внимание на чистый воздух, то дети школьного возраста не отличались бы такою болезненностью и классы не закрывались бы, как это сплошь и рядом бывает, «по случаю распространившейся эпидемии скарлатины».
В школах, где обращено должное внимание на освежение воздуха, где классные и прочие помещения чисты, просторны и светлы, подобные «эпидемии» случаются в высшей степени редко.
Настоящими рассадниками болезней, эпидемий и смерти являются фабрики, мастерские и торгово-промышленные заведения при их современной антигигиенической обстановке. На вентиляцию, т.е. обновление воздуха, в них не обращают почти никакого внимания. Вот почему в рабочих классах столь сильно распространены грудные болезни и почему рабочие так склонны к простудным и иным заболеваниям. То же относится к ремесленникам, которые с какою-то особою любовью поддерживают грязь и затхлость в своих мастерских; посмотрите на бледные, изможденные лица сапожников, портных и пр. К несчастью, все пребывающие в подобной обстановке настолько «принюхиваются», что не обращают на воздух никакого внимания, так что и дети, и больные пребывают в тех же условиях, а печальные результаты в виде чахотки, английской болезни (Английской болезнью называли рахит ), золотухи и преждевременной смерти приписывают воле Божией.
Что касается больных, то для них проветривание помещения, в котором они пребывают, должно идти рука об руку с отоплением. Поэтому ухаживающие за больными должны всемерно заботиться о том, чтобы избежать трат тепла телом самих больных. Человеческий организм можно сравнить с печью, в которой топливом служат пища и ткань самого организма; так как больные обыкновенно принимают очень мало пищи, то поддержание тепла совершается за счет ткани, что имеет следствием обычное исхудание тела; всякая излишняя трата тепла ввиду этого непременно влечет за собой изнурение организма. При многих болезнях последний теряет гораздо больше тепла, чем в нормальном состоянии, поэтому является опасность, что еще более значительные траты, обусловленные низкой температурой помещения, могут окончательно изнурить организм и иметь последствием даже смертельный исход.
Подобные больные нуждаются в самом бдительном уходе: за ними нужно следить ежечасно, даже, можно сказать, ежеминутно; им нужно постоянно ощупывать руки и ноги и как только те или другие окажутся холодными, немедленно прибегать к согревающим кувшинам, теплым ваннам, платкам, а также к теплым напиткам; иногда же полезно прибегать и к усиленной топке. Весьма часто случается, что печальный исход болезни зависит только от того, что эти простые меры предосторожности не были своевременно предприняты; когда ухаживающие за больными сосредоточивают все свое внимание на пище, лекарствах, они зачастую совершенно упускают из виду самые элементарные требования гигиены, вследствие чего при самом бдительном уходе больной тает, как свечка. Даже в теплую летнюю пору может наступить полное истощение организма больного вследствие слишком низкой окружающей температуры или, вернее, вследствие чрезмерных трат тепла самим организмом. Последний больше всего остывает ранним утром, когда окружающая температура вообще ниже и когда истощился запас тепла в самом организме, доставленный ему накануне пищею.
Вообще нужно заметить, что ослабевшие больные утром зябнут гораздо чаще, чем вечером. Если руки и ноги под вечер лихорадочно горячи, то можно с уверенностью сказать, что они утром будут холодны, как у трупа. К сожалению, у большинства сиделок есть привычка прикладывать согревательные кувшины к ногам больных вечером, утром же они заняты совершенно другими делами, а следовало бы как раз наоборот.
Согревательный кувшин должен быть не слишком горяч, чтобы к нему можно было свободно прикасаться руками. Его нужно держать не дольше восьми часов. Самые лучшие кувшины - глиняные, так как металлические слишком скоро остывают.
Все это, конечно, очень просто и понятно, но, к сожалению, при уходе за больными совершаются такие несообразности и упускаются из виду такие простые вещи, что иногда можно думать, будто ухаживающие стараются не содействовать, а противодействовать выздоровлению.
В этом отношении прежде всего обращают на себя внимание превратные понятия, которые даже образованные люди имеют о проветривании и отоплении комнат. Остудить комнату отнюдь не значит проветрить ее; равным образом не следует проветривать комнату таким образом, чтобы в ней стало холодно. Многие глубоко убеждены, что для проветривания достаточно затопить печку и не затворять вьюшек или же открыть дверь в соседнюю нетопленую комнату. Лучшим способом проветривания комнат действительно является топка, но только при открытой форточке, конечно, только тогда, когда нет сильного мороза. При этом является опасность если не сквозного ветра, то тяги, которую труднее избежать в малой комнате, чем в большой.
Что касается сквозняка, то в этом отношении сиделки грешат чаще всего, хотя они же первые кричат караул, когда увидят в комнате больного открытое окно. На самом деле единственной их заботой должно быть, чтобы при открытом окне не отворялись двери для прохода людей или проноски вещей; только в этом случае больной, иногда раскрывшись или находясь в испарине, подвергается опасности простуды от сквозняка. Эта опасность еще сильнее, когда больной обнажен, например при омовении.
Весьма важное значение имеет также ночной воздух. С уверенностью можно сказать, что добрая половина всех болезней проистекает от того, что люди спят в испорченной атмосфере. В больших городах в особенности ночной воздух несравненно чище дневного, а между тем не только в массе народа, но и в интеллигентных семействах все окна тщательно закупориваются и занавешиваются. Если спросить человека, чем он предпочитает дышать: свежим воздухом или испорченным, то он наверное обидится. А между тем огромное большинство людей предпочитают пребывать днем и ночью, ночью в особенности, в воздухе испорченном. При уходе за больными гораздо больше смысла имеет закрывать окна днем, а не ночью, когда улеглась уличная пыль и наступила тишина. В Лондоне, например, в котором уличное движение днем невероятное, самый чистый воздух - после 10 часов вечера.
Исключением из этого незыблемого правила является только тот случай, когда наружный воздух по тем или иным причинам хуже комнатного, например когда окна помещения выходят на тесный и грязный двор с плохо вентилируемыми помойными и выгребными ямами; точно так же к ночному открыванию окон не следует прибегать тогда, когда разница между ночной и дневной температурами значительна, т.е. когда ночная температура слишком низка по сравнению с дневною.
Вообще нужно раз навсегда запомнить следующее правило: окна существуют для того, чтобы их открывать, а двери для того, чтобы их закрывать. Крайне неразумно поступала та «заботливая», сиделка, которая для проветривания комнаты больного открывала дверь, в прихожую, в которой горели два газовых рожка (портящих воздух ~ сильнее, чем 12 человек), а рядом с прихожей находились кухня и коридор, воздух которых всегда был пропитан запахом помоев. Гораздо рациональнее было бы закрывать дверь в прихожую и открывать окно. Освежение и очищение воздуха всегда должны производиться снаружи, а не внутри; весьма желательно даже, чтобы число соприкасающихся с комнатой больного помещений и коридоров было по возможности ограничено, так как и через запертые двери проникает испорченный воздух.
Если желают, чтобы комнатный воздух отличался такою же чистотою, как воздух наружный, то само собою разумеется, что печь не должна дымить. Это достигается правильной тягой; поэтому устройство печи заслуживает величайшего внимания; но большое значение имеет также и способ топки; если положить в печь сразу слишком много дров, то из-за недостатка воздуха они разгораются медленно, вследствие чего тяга слаба и зловредные газы проникают в комнату; наоборот, если слишком мало дров, то мало и жару в печи, и тяга точно так же будет слабою.
Затем нужно всегда помнить, что все находящееся в комнате больного и дающее испарения содействует порче воздуха. Поэтому нужно тщательно следить за тем, чтобы в комнате не оставалось грязного белья, а если речь идет о детской, то чтобы в ней не сушились мокрые пеленки. Казалось бы, все это разумеется само собою, а тем не менее на практике сплошь и рядом грешат против этих элементарных правил. Много ли существует нянек и кормилиц, которые не стирают белья и не кипятят молока или воды в детской?
Заботливая сиделка должна, помимо этого, тщательно следить за надлежащим проветриванием постели. Мокрое постельное белье должно немедленно удаляться из комнаты и тщательно просушиваться, иначе вредными испарениями пропитаются не только комнатный воздух, но и остальные постельные принадлежности.
Даже здоровый человек не может безнаказанно пребывать долгое время в недостаточно проветриваемом помещении, потому что он сам портит воздух дыханием и испарениями своего собственно- го тела. Испарения же больных во многих случаях еще гораздо вреднее и даже опасны, поэтому постоянное проветривание комнаты имеет особенно серьезное значение. В особенности нужно следить за тем, чтобы содержимое ночных горшков ни одной лишней минуты не оставалось в комнате. Против этого правила сиделки грешат чрезвычайно часто: они считают свою обязанность исполненной, если засунут ночной сосуд под кровать, а между тем этот способ решительно никуда не годится. Это вреднее, чем оставлять сосуд среди комнаты, потому что испарения пропитывают матрац и окружают больного зловредными миазмами. Чтобы убедиться в справедливости этого, достаточно прикрыть ночной сосуд крыш- кой и спустя несколько часов рассмотреть ее: всегда на внутренней стороне окажется осадок очень дурного запаха. Ясное дело, что при отсутствии крышки, зловредные испарения пропитывают постельные принадлежности. Даже при употреблении ночных сосудов с крышками недостаточно опорожнять их раз в сутки, как это обыкновенно практикуется. Что же касается испражнений, то даже самое кратковременное пребывание их в комнате в высшей степени опасно. Ночные сосуды и крышки должны быть постоянно тщательно вымыты.
В заключение заметим, что для очищения воздуха отнюдь не следует прибегать ни к какому курительному уксусу, ни к курительным свечам или бумаге. Все это только устраняет зловоние, т.е. вернее пересиливает его, но отнюдь не уничтожает зловредных газов, которыми воздух пропитан. Недаром один врач сказал: «Единственная польза так называемых окуриваний состоит в том, что от них болит голова и потому люди волей неволей открывают окна».

Глава 2. О правильном устройстве жилищ
Чтобы жилище было здоровым, необходимы: 1) чистый воздух; 2) чистая вода; 3) правильное устройство отхожих мест; 4) чистоплотность; 5) свет. При несоблюдении того или другого из этих условий жилище никогда не может считаться здоровым. Рассмотрим каждое из них несколько подробнее.
1. Для поддержания чистоты воздуха в жилищах последние должны быть устроены так, чтобы наружный воздух имел свободный доступ везде и всюду. Устройство современных жилищ в больших го- родах крайне нерационально; для извлечения большого дохода стараются утилизировать каждый уголок, превращая его в жилье; лестницы в большинстве случаев узки, потолки в комнатах низки, кухни и клозеты слишком близко расположены к жилым комнатам. Все это вместе взятое имеет следствием то, что воздух квартир даже при тщательном проветривании плох, а при этом условии заболеваемость становится чрезвычайно сильною. Вообще нужно заметить, что огромные дома с населением в несколько сот, а иногда тысяч человек представляют собою самую благоприятную почву для развития всевозможных болезней, в особенности заразных. Этому также немало содействуют тесные дворы; квартиры нижних этажей, окна которых выходят на такие дворы, как бы погружены на дно колодца и чрезвычайно медленно проветриваются.
2. Вопрос о доставлении жителям городов здоровой питьевой воды в последнее время приобрел государственное значение и стал злобою дня; но весьма часто и обитатели сел пользуются водою прямо вредною. Помимо своего непосредственного значения для человеческого организма, вода является распространителем таких заразных эпидемических болезней, как холера, тиф и пр. Обсуждение вопроса о способах доставления населенным местностям здоровой питьевой воды не входит в нашу задачу, и потому мы ограничиваемся лишь самыми общими указаниями. Никогда не следует употреблять для питья воду, имеющую какой-либо запах, цвет или вкус, а также воду сырую, так как никогда нельзя ручаться за полную доброкачественность какой бы то ни было воды; лучше всегда употреблять для питья воду кипяченую и остуженную. Запас воды никогда не следует оставлять в открытых сосудах, в особенности в жилых, и спальных комнатах, потому что, с одной стороны, вода вбирает, в себя вредные газы, а с другой - вследствие испарения распространяется сырость.
3. Что касается удаления нечистот, то оно также оставляет желать чрезвычайно многого, и все существующие системы, не исключая канализации, которая стоит миллиарды рублей, неудовлетворительны.
В деревнях громадную опасность представляет близость хлевов к жилым помещениям, и там об удалении нечистот не может быть и речи, ввиду того, что навоз является ценным удобрением. В городах, лишенных водопровода, отхожие места распространяют зловредные миазмы. Более удовлетворительной представляется система ватер-клозетная, но и при этой системе не вполне устраняется проникновение зловонных газов в жилье; кроме того, люки в большинстве случаев устроены неудовлетворительно и перегнивающие в них извержения, проникая в почву, заражают последнюю; из почвы же заразные вещества вместе с сыростью и испорченным воздухом проникают также в жилища. Не более удовлетворительно и устройство стоков для кухонных отбросов, так называемых раковин, всегда открытых; через отверстия раковин зловредные газы свободно проникают в квартиры. Жилье, из которого плохо удаляются отбросы как человека, так и хозяйства, является источником всевозможных болезней, в том числе и заразных.
Если в каком-нибудь доме дети заболевают скарлатиной, корью, оспой, дифтеритом, то сейчас же спрашивают, от кого они могли заразиться, но никому никогда не приходит в голову искать источник заразы в собственной квартире. Нездоровое жилище - рассадник всевозможных болезней, и пребывающие в нем люди никогда не могут считать себя гарантированными от болезней.
4. Проветривание само по себе не достигнет цели, если оно не пойдет рука об руку с чистоплотностью, причем нужно понимать чистоплотность внутри и вне дома; ясное дело, что если жилище расположено на грязной узкой улице, то отворять окна скорее вредно, чем полезно. Но, с другой стороны, проветривание помещения не достигнет цели и тогда, когда само жилище грязно: старые, поблекшие обои, пожелтевшие потолки, грязные ковры и прочее отравляют комнатный воздух не меньше помойной ямы. К сожалению, этого никто не сознает, и тогда, когда беда уже приключилась, ее охотнее всего приписывают воле Божьей. Иногда люди затрачивают деньги на совершенно бесполезные украшения домов и квартир, а между тем редко можно встретить людей, которые решились бы затратить хоть что-нибудь на оздоровление жилища, несмотря на то, что это последнее иногда может быть достигнуто покупкою нескольких фунтов извести.
5. Темные жилища столь же вредны для здоровья, как жилища плохо проветриваемые, грязные и сырые. Недостаток света сам по себе задерживает рост, усиливает и вызывает золотуху, английскую болезнь и другие свойственные детскому возрасту заболевания.
Взрослые также заболевают в темных жилищах и, раз заболевши, не выздоравливают, пока их не переведут в другое, более гигиеничное помещение. К этому вопросу нам еще придется вернуться в дальнейшем.
Таким образом, среди бесчисленного множества условий, благодаря которым обитаемые жилища становятся нездоровыми, можно различить: 1) недостаточную чистоплотность в широком смысле; 2) недостаточное проветривание помещений; 3) недостаток солнечного света; 4) плохое отопление. Это одинаково относится как к жилым, так и к нежилым помещениям. Напрасно думают, что достаточно закрыть комнату, чтобы поддержать в ней чистоту; наоборот: это вернейший способ сделать ее рассадником болезней.
Когда мы говорим о том, что в жилищах нужно поддерживать чистоплотность в самом широком смысле слова, то мы этим вовсе не хотим сказать, что сама хозяйка жилища должна производить это собственноручно. Безразлично, как бы ни отворялись окна, - важно то, чтобы чистый воздух и свет проникали в жилище.
Во многих случаях болезни, которые приписывают нездоровому климату, несчастным случайностям и т. п., обусловливаются только нездоровым устройством и содержанием жилищ.
Это является причиною болезней как в самых роскошных домах, так и в самых грязных частях города. Корень зла заключается в испорченном воздухе. Удивляются тому, что в доме заболело сразу такое большое количество людей, жалуются на ужасный климат, сырую погоду и т.п. На самом же деле сплошь и рядом причина в неправильном устройстве выгребных ям, вследствие чего воздух, пропитанный гнилостными газами, проникает в жилые помещения, плохо проветриваемые. Нередко даже в домах зажиточных людей можно встретить жилище, где десятками лет не меняются обои, не переколачивается мебель и где вообще очень мало обращается внимания на чистоту; где шкафы битком набиты всяким хламом и ветошью и являются источниками испорченного воздуха, распространяющегося по всему жилью.
В огромном большинстве случаев люди рассчитывают на Божью помощь, совершенно забывая при этом о собственных обязанностях в отношении охранения собственного здоровья и здоровья других. Нельзя безнаказанно
нарушать условия, от которых зависит поддержание в здоровом состоянии человеческого организма. Если люди делают все, что содействует появлению болезни, то само собою разумеется, что непоявление ее можно приписать только чуду. Спрашивается, зачем рассчитывать на чудеса, когда в нашей власти заблаговременно принять меры самые простые, не требующие никаких затрат, а в то же время непосредственно ведущие к цели, т.е. к сохранению здоровья.
В настоящее время поставлено вне сомнений, что легочная чахотка вызывается в большинстве случаев вдыханием испорченного воздуха. Могут возразить, что этой болезнью заболевают люди, поставленные в самые лучшие условия. Это совершенно справедливо, но в этих случаях мы имеем дело с организмами, уже слишком предрасположенными к болезни от природы. В прежнее время, когда на гигиенические условия обращали еще меньшее внимание, чем теперь, чахотка была самой распространенной болезнью среди молодых барышень, воспитывавшихся в закрытых учебных заведениях, и солдат.
Это обусловливалось тем, что как в учебных заведениях, так и в казармах, не обращали никакого внимания на проветривание помещений и приходилось дышать, в особенности ночью, совершенно испорченным воздухом. Для барышень - балы, а для солдат - продолжительное стояние на часах тоже представляет большую опасность простудных заболеваний, являющихся самой благоприятной почвой для развития легочной чахотки. Немало содействует развитию последней также дурная и недостаточная пища.
По общераспространенному предрассудку, чахотка является болезнью наследственною и, раз она появилась в каком-нибудь семействе, непременно все члены его должны заболеть ею. На самом деле дело гораздо сложнее. Чахотка только в очень редких случаях передается по наследству непосредственно, т.е. очень редко от чахоточных родителей рождаются дети, зараженные чахоточным ядом; гораздо чаще чахотка родителей обнаруживается в детях в форме золотухи и еще чаще в форме особого предрасположения к легочным заболеваниям. Но из этого отнюдь не следует, что люди, наследственно предрасположенные к чахотке, непременно должны заболеть ею: они должны быть только гораздо осторожнее других людей в отношении образа жизни. Если, однако, принять во внимание, что эта болезнь - самая распространенная в Европе, что одна треть европейского населения умирает от легочной чахотки, то спрашивается, можно ли найти человека, который не был бы расположен к ней. С соблюдением гигиенических условий, в особенности это касается чистоты и свежести воздуха, а также поддержания строгой чистоплотности в жилищах, можно почти всегда предотвратить эту болезнь, даже при наследственном предрасположении, или по крайней мере в значительной мере ослабить ее. Правда, чистый воздух, хорошая пища, безукоризненная чистоплотность не помогут, когда человек ведет неправильный образ жизни, предается излишествам или же когда он испытывает продолжительное время различные нравственные потрясения, которые подтачивают здоровье не меньше испорченного воздуха. В высших классах европейского населения чахотка имеет еще другую причину, а именно плохое питание; вследствие недостатка мышечных упражнений и избалованности аппетит портится, а вместе с тем портится и пищеварение; следствием этого являются различные кишечные и желудочные расстройства, а в результате - плохое питание организма, несмотря на всю изысканность блюд и высокое качество вин. Огромный контингент лиц, стекающийся на лечебный сезон в курорты, страдает желудочно-кишечным расстройством или, проще говоря, расстройством пищеварения. Дурное питание организма является, в свою очередь, причиною восприимчивости его ко всем заболеваниям, в том числе и к легочным; поэтому нет ничего удивительного, что чахотка распространена и в тех классах общества, которые обустроены в гигиеническом отношении, по-видимому, безукоризненно.
Но все же соблюдение этих условий совершенно необходимо для предотвращения болезни и смерти. Существуют болезни, которые обусловливаются исключительно дурною гигиенической обстановкой, окружающей в особенности детей, т.е. недостатком света, воздуха, чистоплотности, хорошей воды и хорошей пищи. Эти болезни, в особенности корь и скарлатина, до такой степени распространены среди детей, что многие еще до сих пор держатся старинного пред- рассудка, по которому всякий человек в детстве будто бы обязательно должен их перенести. Между тем этот предрассудок решительно ни на чем не основан: болезни эти обусловливаются исключительно неправильным гигиеническим уходом за детьми, но ввиду крайней заразительности их они распространяются чрезвычайно легко, в особенности в школах.
Под выражением «гигиенические условия» нужно разуметь такую обстановку, при которой человек находится в состоянии здоровья, т.е. такую, при которой устранена возможность заболевания в силу внешних причин, или же, если человек хворает по причинам внутренним, например вследствие какой-нибудь унаследованной болезни, то под гигиеническими условиями следует разуметь такие, благодаря которым развитие болезни может быть в значительной мере задержано и ослаблено. Быть может, есть люди, которым незнакомо слово «гигиена», но нет человека, даже в самых необразованных классах, которому были бы совершенно неизвестны по крайней мере главнейшие требования ее; совершенно другой вопрос о том, что эти требования не исполняются ими, что к ним относятся слишком легкомысленно.
Когда во время холерной эпидемии в России в 1893 г. в неблагополучных местностях вводили в деревнях обязательный вывоз нечистот и заставляли зарывать их в общую яму вдали от населенного места, то во многих уездах дело доходило до открытого сопротивления властям; но это объясняется не столько невежеством населения, сколько громадным экономическим значением, которое имеют человеческие испражнения как главное доступное сельскому населению удобрение. Совершенно справедливо, что о многих требованиях гигиены, т.е. науки, изучающей правила охранения здоровья и предупреждения болезней, низшие сословия не имеют никакого понятия, чем и объясняется огромная смертность малых детей. Но можно с уверенностью сказать, что не найдется человека, который не знал бы, что грязь в жилище и нечистоплотность вредны; если грешат против этого правила, то не по незнанию, а по легкомыслию, что иногда имеет место и в высших классах.
Что, собственно, разуметь под гигиеническими условиями? В сущности их очень немного: свет, тепло, чистый воздух, здоровая пища, безвредная питьевая вода, чистоплотность, отсутствие излишеств и, наконец, еще одно условие, соблюдение которого к несчастью иногда не зависит от воли человека - душевное спокойствие, без которого человек никогда не будет пользоваться хорошим здоровьем. Далее: большая разница между поверхностным знанием гигиенических условий, как бы чутьем, и пониманием их истинного значения для охранения здоровья и предупреждения болезни.
Но в особенности грешат против гигиенических правил при уходе за больными. Войдите в квартиру, где есть больной: уже за 5 комнат вам бросается в нос затхлый, какой-то особенно неприятный, пропитанный чем-то кислым воздух; люди, отлично знающие, что чистый воздух необходим для здоровья, почему-то, однако, думают, что больному он вреден и потому тщательно закупоривают все щели из боязни простуды. Совершенно своеобразное представление люди имеют о так называемом «заражении», вследствие чего порой поступают диаметрально противоположно тому, что необходимо для предохранения здоровых от заражения. Так, еще недавно больных оспою иногда закутывали в пуховики, закупоривали все окна и жарко топили печи. В прежнее время этот способ практиковался всюду; теперь он оставлен и, напротив, в комнатах больных поддерживают умеренную температуру, не укутывают их и возможно чаще вентилируют помещение. И что же? Современные эпидемии сравнительно с эпидемиями доброго старого времени имеют крайне ограниченное распространение.
То, что относится к оспе, справедливо и в отношении других заразных болезней, например кори и скарлатины. При соблюдении строгой чистоплотности и возможно частом открывании окон опасность переноса заразы с больных на здоровых значительно уменьшается: чистый воздух является злейшим врагом заразного яда, который в большинстве случаев состоит из мельчайших, невидимых простым глазом телец, называемых микробами; эти тельца суть живые существа простейшего устройства; при обилии света и свежего воздуха они погибают; грязь, духота и мрак являются самыми подходящими условиями для их развития и размножения. Недалеко то время, когда люди отделаются от предрассудка, что болезни являются чем-то неизбежным, что это какие-то неизбежные спутники чело- века, как, например, кошки и собаки.
Многие болезни, считавшиеся в прежние времена бичами человечества, например чума, совершенно исчезли исключительно благодаря санитарным мерам, которые были предприняты для борьбы с ними. Только благодаря тем же мерам в настоящее время исчезает в Европе другая страшная болезнь - сифилис; оспенные и холерные эпидемии, хотя и появляются, но уже далеко не свирепствуют с такою страшною силою, как прежде.
Тем не менее огромная масса людей еще держится того убеждения, что болезни представляют собою нечто неизбежное, а многие даже серьезно опасаются, когда не хворают в течение нескольких лет, думая, что это «не к добру» и что человеческое тело будто бы нуждается в каком-то «очищении». Есть люди, которые подобно дикарям считают болезни какими-то живыми существами. Так, напри- мер, старые кумушки, бабушки и нянюшки и до сих пор еще убеждены, что оспа произошла следующим образом: сначала существовала только одна оспина, которая затем размножилась, породила целую массу других оспин, которые и распространились по всему свету подобно собакам, происшедшим от одной родоначальной пары; оспа, следовательно, не может самостоятельно развиться в теле, подобно тому, как каждая собака появляется на свет не сама по себе, но непременно от другой собаки. А между тем не подлежит ни малейшему сомнению, что именно оспенный яд может развиться в человеческом теле совершенно самостоятельно, при зловредных условиях: например, в замкнутом помещении для больных или в переполненной больными плохо устроенной больнице оспа начинает свирепствовать, а между тем о перенесении заразы извне не может быть и речи, так как против этого приняты строжайшие меры предосторожности. При одинаковых прочих условиях болезни утяжеляются, принимают более серьезную форму в зависимости от степени переполнения помещения больными, другими словами - в зависимости от степени испорченности воздуха; так, если в больничном помещении слишком много больных, то простая лихорадка весьма легко переходит в нервную лихорадку.
Господствующие предрассудки сильно мешают предупреждению очень многих болезней, а также более полному и быстрому исцелению их. «У Джона еще не было кори, - говорит «мудрая мамаша» и с нетерпением ждет, когда Джон захворает - по крайней мере, избавится раз и навсегда». Но спрашивается: действительно ли Джон неизбежно должен перенести корь? Конечно, нет. При правильном уходе за детьми, при чистоплотном содержании как их, так и жилищ, при хорошей вентиляции (проветривании) ни корь, ни скарлатина, ни оспа, ни коклюш не обязательны.
Особенного внимания в детском возрасте заслуживают колыбели, коляски и кроватки. Обыкновенно матрасики и подушки пропитаны нечистотами, что чрезвычайно гибельно влияет на организм ребенка. Кроватки нередко густо занавешивают и закрывают, так что ребенок несколько часов подряд дышит испорченным собственными испарениями и дыханием воздухом.
Устраняйте все вредные влияния, дайте ребенку дышать чистым воздухом, содержите его в безукоризненной чистоплотности, не отравляйте его сырой водой и сомнительного качества молоком.

Глава 3. Обо всем нужно думать
Какою бы опытностью ни обладала сиделка, она может сильно повредить больному тем, что не заботится о тех мелочах, который иногда имеют громадное значение при уходе за больными, в особенности тогда, когда она отсутствует. Само собою разумеется, что нельзя требовать даже от самой усердной и добросовестной сиделки, что бы она ни на минуту не отлучалась от больного; кроме того, постоянное пребывание ее близ него было бы к тому же совершенно бесцельно. Усердие в этом случае никоим образом не может заменить знания дела. Опытная сиделка, обладающая достаточными знаниями ухода за больными и сознательно относящаяся к своему делу, сумеет распорядиться так, что и при ее отсутствии больной будет обставлен сообразно требованиям рационального ухода. К сожалению, лишь очень немногие сиделки, задаются вопросом, что может произойти, когда они отсутствуют. Во вторник, например, меня нет, но ведь больной нуждается в чистом воздухе и заботливом уходе во вторник точно так же, как и в понедельник. Или: в 10 часов вечера я всегда оставляю больного одного, но ведь в это время он также нуждается в уходе, как во всякий другой час дня и ночи. Как это ни странно, но неоспорим факт: существует чрезвычайно мало сиделок, которые задаются подобными вопросами, несмотря на то, что они напрашиваются сами собою. Никогда заботы сиделок не простираются до того, чтобы больной ни одной минуты не оставался без надлежащего ухода.
Достаточно привести несколько примеров, чтобы наглядно пояснить, в чем дело. В комнату больного по ошибке входит посторонний человек, в то время как тот начинает засыпать. Это может иметь очень вредные последствия, даже в том случае, если сам больной впоследствии будет смеяться над своим испугом. Но от чего же это произошло? От того, что в это время сиделка пошла ужинать и не приняла никаких мер к тому, чтобы в комнату больного не было доступа никому постороннему.
Далее: больному вручают письмо, которое его очень волнует, или, наоборот, он не получает письма, которого с нетерпением ждет. Посетитель, который ему неприятен, допускается к нему; наоборот, человек, посещение которого было бы ему очень приятно, не находит к нему доступа; и все это только потому, что сиделка не задалась вопросом о том, что может произойти в ее отсутствие.
Конечно, сиделка не может одна исполнять все многосложные обязанности, сопряженные с уходом за больными. Но, к сожалению, сиделки именно не сознают этой невозможности: они глубоко убеждены, что могут справиться сами без всякой посторонней помощи, причем забывают, что суетливость их в высшей степени расстраивает нервы больного. Видя суетливую сиделку пред собою, больной начинает относиться к ней недоверчиво, а раз появилось недоверие, то явилось и беспокойство - условие, донельзя отягчающее течение болезни. Напротив, больной чувствует себя совершенно спокойным, когда видит, что все в порядке и все идет своим обычным путем, безразлично, находится ли сиделка при нем или отсутствует.
Каждая сиделка должна поставить себе правилом сообщать больному, и при том вовремя, когда она уходит, на сколько времени, когда вернется, пробудет ли она в отсутствии целый день, несколько часов или несколько минут. Совершенно неправильно поступают те сиделки, которые из боязни огорчить больного или по каким-нибудь другим соображениям скрывают свой уход.
В госпитальной и больничной практике весьма нередки случаи гибели больных, в особенности вследствие самоубийства, только из-за того, что в известный момент около больного не было никого. Так, нам лично известны случаи самоубийства во время припадка белой горячки в лондонских военных госпиталях, где за больными ухаживают мужчины-санитары и фельдшера, тогда как подобного рода случаи чрезвычайно редки в гражданских больницах, где за больными ухаживают женщины-фельдшерицы и сестры милосердия. Как известно, женщины обладают и большим терпением, и большим состраданием к больным; они самоотверженнее относятся к своим обязанностям. Тем не менее случаи нарушения рационального ухода за больными сплошь и рядом допускаются и ими. Всегда надо помнить, что больные и дети требуют самого бдительного надзора и ни на минуту не могут быть предоставлены сами себе. В частных домах небрежное отношение к больным встречается гораздо чаще, нежели в больницах, где дело ухода за больными организовано гораздо лучше. Одна и та же сиделка или сестра милосердия держит себя совершенно не так в частном доме, как в больнице, где она находится на службе.
Вся трудность ухода за больными заключается в том, чтобы все делалось как бы само собою и чтобы личное участие сиделки было по возможности мало заметно, другими словами, чтобы ее присутствие ощущалось и тогда, когда ее нет дома. Обычное оправдание сиделок при несчастных случаях с больными состоит в том, что их в момент инцидента не было на месте. Но на самом деле оправдание ли это? Человек, которому поручено известное дело, должен исполнять его таким образом, чтобы никакие случайности не могли иметь места. Обыкновенно правила ухода более или менее строго исполняются в домах умалишенных, где опасность отсутствия постоянного надзора слишком очевидна. Что же касается обыкновенных больных, то уход этот в огромном большинстве случаев отличается небрежностью и еще чаще неразумностью.
Между сиделкой и прислугой огромная разница: сиделка в значительной мере должна обладать педагогическим тактом, чего от при- слуги не требуется. Помимо знакомства с требованиями гигиены, она должна еще уметь обращаться с больными, снисходить к их капризам и всегда помнить, что всякий больной, какою бы болезнью он ни страдал, находится в состоянии нервного перевозбуждения и во вся- ком случае все отправления его организма, а в том числе и отправления духовные, не нормальны. Кому не известно, что даже такие легкие недомогания, как насморк, совершенно меняют расположение духа человека, делают его раздражительным и капризным. Сиделка должна быть воспитательницею больного. Подобно воспитательнице детей она не должна потакать всем его капризам, но и не должна вступать с ним в пререкания, как с человеком здоровым. Если физическое недомогание имеет огромное влияние на духовные отправления человека, то и наоборот - душевное состояние его весьма сильно влияет на состояние его тела, а следовательно, и на ход болезни.
При уходе за больными обыкновенно впадают в две крайности: или потакают всем их прихотям, даже самым безрассудным, причем не оставляют их ни на минуту в покое, что только усиливает их раздражительность и потому ухудшает их общее состояние, или же, на- против, ограничиваются чисто внешним уходом, совершенно игнорируя их душевное состояние. Первым грешат матери и жены, вторым - сиделки и сестры милосердия.
Уход за больными - дело очень сложное, требующее, помимо терпения, тонкой наблюдательности и понимания гигиенических условий, а вместе с тем и понимания душевного состояния больного. В сущности все сводится к мелочам, которые, однако, имеют огромное значение. Теперь мы и обращаемся к более подробному рассмотрению частностей, так как все до сих пор сказанное относилось только к общим правилам, одинаково пригодным для всех случаев.

«Создание книги» - Можно ли назвать книгой учебник по химии, физике? Группа теоретиков. Что является важнейшим признаком современной книги? На чём писали и чем? Что такое суперобложка? Какие бывают обложки у книг? Николай Михайлович Карамзин. Создание вики-статей о истории создания книги. Группа историков. Человек придумал книгу.

«Новые книги» - Новые книги. Для грамотного управления персоналом необходимо изучение дисциплины "Организационное поведение". Для студентов строительных спец. вузов. Круглова Н. Ю. Антикризисное управление: учеб. пособие / Н. Ю. Круглова. - М. : Кнорус, 2009. - 512 с. : ил.; 22 см. Большое внимание в учебном пособии уделяется дискуссионным вопросам по рассматриваемым категориям.

«Уход за комнатными растениями» - Что бы ответить на сложные вопросы, нам нужно: Проблемные вопросы. Обобщить представления об уходе за комнатными растениями. Для чего нужно ухаживать за комнатными растениями? Сформировать у детей представление о связи растений с различными экологическими факторами. Формирующее оценивание. Фиалка. Чем мы можем помочь?

«Приключения книги» - Детство провел в городке Ханнибал на Миссисипи. Узнай эпизод. Гек учит ребят курить. Ж.Верн. Черты приключенческой литературы. В день писал примерно по пятьдесят рукописных страниц. Том и тётя Полли. Моя конечная мечта - быть подлинным, считаться подлинным... Марк Твен. Читайте книги! Том Сойер совершает выгодную сделку.

«Уход за почвой» - Инструменты для уборки урожая. Кустарниковые секаторы. Почвообрабатывающий инструмент. Совковая. Инструменты по уходу за деревьями. Секаторы Сучкорезы шестовые Ножи прививочные Ножи садовые. Вилка посадочная. Инструменты для обработки почвы: Косы Серпы вилы. Полольники. Садовые секаторы. Рыхлитель 3-х зубый.

«Книга лучший друг» - Зачем надо читать? Книга - лучший друг и советчик. Только 4% респондентов имеют свои библиотеки. В первую очередь -для увеличения собственной грамотности. Есть книги, которые живут тысячи лет. Время не старит хорошую книгу. Какие есть жанры книг? В нехудожественной литературе лидируют книги о здоровье (25%), издания по кулинарии (20%), книги по специальности (20%).

Ее книги, особенно знаменитые "Записки об уходе", долгие годы оставались основным учебником для медицинских сестер. Сейчас они остались автопортретом Флоренс Найтингейл - с ее внимательным и проницательным взглядом, истинно английским юмором и любовью к больному человеку.

Основные принципы своей системы Флоренс изложила в уже названных "Заметках по уходу", которые переводились на разные языки. Популярность этой книги подтверждает и то, что русский перевод 1896 года был сделан с 28 английского издания. В "Заметках" она пишет о вещах, которые теперь кажутся элементарными и в чем-то даже устаревшими, но в XIX веке ее заявления произвели настоящий фурор, так как простейшие сведения о гигиене и психологии больного для многих оказались откровением. Позднее изложенные Найтингейл принципы станут общим местом в системе ухода за больными, например, аналогичная и столь же знаменитая книга хирурга Т. Бильрота во многом основывается на том, что говорила Флоренс.

"Каждая женщина от природы сиделка - таково убеждение огромного большинства людей. На самом же деле большая часть даже профессиональных сиделок не знает азбуки ухода за больными. Что же касается бабушек, тетушек и маменек, то сплошь и рядом даже в образованных семьях они при уходе за больными творят величайшие несообразности - совершенно противоположное тому, что следовало бы делать.

Нужно строго исследовать то, что обычно называют "принять меры против болезни", т.е. лечиться лекарствами. Если бы врач прописал больному чистый воздух, чистоплотность и пр., то его осмеяли бы и сказали: "он ничего не прописывает". В действительности от приема лекарств и от искусственного лечения вообще никогда нельзя ожидать верного результата... Прием лекарств - дело второстепенное; главное же дело - правильная, гигиеническая обстановка и умелый, разумный уход за больными".

Из главы "О шуме и беспокойстве"

"Шум, наиболее вредный для больного, - тот, который его по тем или иным причинам волнует; при этом сила звуков, которые он слышит, имеет сравнительно небольшое значение. Если, например, по соседству идет какая-нибудь стройка, всегда сопровождаемая громким шумом, то этот последний будет гораздо меньше тревожить больного, чем говор или шепот в соседней комнате, когда больной сознает, что там говорят люди ему близкие.

Возмутительною жестокостью является разговор, ведомый шепотом в самой комнате больного, так как при этом последний неизбежно старается расслышать каждое слово, что стоит ему неимоверных усилий. По тем же причинам никоим образом не следует входить в комнату больного на цыпочках или производить тихо какую-нибудь работу; ходить нужно твердым шагом, но как можно быстрее, и точно так же не стараться уменьшать шум при производимой работе, но заботиться лишь о том, чтобы она была окончена как можно быстрее: сильно заблуждаются те, которые думают, что медлительность и бесшумность являются признаками рационального ухода за больными; напротив, признаками такового является быстрота, причем нужно стараться делать так, чтобы больной мог без малейших усилий по производимому шуму определить, что делать.

Из главы "Заботы о разнообразии"

"По личному опыту каждый человек должен знать, как невыносимо лежать на одном месте и видеть перед собою все ту же стену, не имея возможности посмотреть через окно на улицу. В этом отношении в особенности удручающим образом действует больничная обстановка.

Даже опытные сиделки совершенно не заботятся об этом. Сами они не скучают, но больных, им порученных, заставляют томиться в безысходной тоске, считать мух на потолке и изучать трещины штукатурки. Им и в голову не приходит переставить, например, кровать больного так, чтобы он хоть сразу видел входящих и выходящих из комнаты, занять его приятным непродолжительным разговором, обрадовать его какой-нибудь новинкой».

Из главы "О сущности ухода за больными вообще"

"Главное искусство сиделки заключается в том, чтобы она умела сразу отгадывать желания больного. К сожалению, очень многие сиделки смешивают свои обязанности с обязанностями прислуги, а больного с мебелью, или вообще с вещью, которую нужно содержать в чистоте и больше ничего. Сиделка скорее должна быть нянею, любящей порученного ее попечению ребенка и понимающей все оттенки его голоса, предупреждающей все его, так сказать, законные требования, умеющей с ним говорить так, что и он ее понимает, хотя еще не умеет говорить.

• - Не желаете ли вы чего-нибудь? - спрашивает неразумная сиделка, на что в большинстве случаев серьезно больные отвечают:
• - Нет, ничего.

Нужно заметить, что человек действительно больной охотнее перенесет всевозможные лишения, чем примет на себя труд думать о том, чего ему собственно не хватает или в каком отношении уход за ним неудовлетворителен.

К чему каждодневно повторять одни и те же вопросы: "Вы, может быть, чаю хотите?" или: "Не желаете теперь скушать ваш бульон?" и т. п. Ведь ответы на эти вопросы заранее известны, а между тем они только раздражают больного.

Вообще сиделка должна отличаться молчаливостью и сдержанностью; сиделки-болтуньи и сплетницы мало пригодны. Чем солиднее сиделка, тем лучше. Болезнь - дело очень серьезное, и потому легкомысленное отношение к нему непростительно. Но прежде всего - нужно любить дело ухаживания за больными, иначе лучше избрать другой род деятельности".

О проветривании помещения и солнечном свете.

Больной, по словам Найтингейл, в первую очередь нуждается в тепле и чистом воздухе: "Окна существуют для того, чтобы их открывать, а двери для того, чтобы их закрывать", - и сиделке не следует для проветривания комнаты распахивать дверь в прихожую, где коптят газовые рожки, а воздух пропитан запахом помоев и кухни. Нельзя ставить ночной горшок под кровать, - так как вредные испарения пропитывают матрас, - и конечно, недостаточно выливать его один раз в сутки.

Комнату больного пусть заливает солнце, очищающее воздух: "Все больные оборачиваются лицом к свету, подобно растениям, поворачивающим всегда к свету листья и цветы". В помещении должна царить идеальная чистота, для чего полы следует протирать мокрой, а не сухой тряпкой, натирать их воском, кроме того, выбивать ковры - истинные рассадники грязи. Самого больного, разумеется, следует периодически мыть: дрожит он подчас не из-за лихорадки, а из-за не перемененного вовремя белья. Кормление нужно строго регламентировать: даже запаздывание на десять минут может вызвать задержку в переваривании пищи на несколько часов.

О разнообразии и отсутствии шума.

Каждый больной нуждается в разнообразии, потребность в котором настолько же сильна, как потребность голодного в пище. Так, один рабочий повредил себе позвоночный столб: болезнь была тяжелой и продолжительной, - перед смертью он изъявил желание последний раз взглянуть в окно. Две сестры исполнили его просьбу, хотя одна из них, когда его держала, надорвалась и заболела почти неизлечимой болезнью.

Больному вреден шум, но не тот, который громок, а тот, который причиняет ему наибольшее беспокойство, и возмутительная жестокость со стороны врача - вести полушепотом разговор о больном в его же комнате; несчастный будет напрягаться все услышать и нервничать, а нет ничего хуже неизвестности. Больной должен сам научиться бороться со своей болезнью, и многое зависит от него самого, как это хорошо подметил один врач: "...Когда мой пациент начинает считать кареты в своей похоронной процессии, я скидываю пятьдесят процентов с целебной силы лекарств".

О советах родственников и о мнимо больных.

Посетители и близкие не должны мучить больного различными советами и наставлениями о том, как лечиться. "Если бы я им следовал, - писал один из таких несчастных, - то мне надо было бы объездить все курорты... Европы, исполнять всякого рода гимнастические упражнения, прибегать к массажу и пользоваться всеми укрепляющими средствами, какие только имеются в аптеках. Тогда как... врачи запретили мне всякие усиленные движения, всякие путешествия и прописали строжайшую диету".

Период выздоровления, подобно болезни, - особое состояние организма, проходящего через особые периоды. И к выздоравливающим, и к еще больным следует относиться как к детям. Нужно уметь различать мнимо- и истинно больных, поскольку уход за теми и другими диаметрально противоположен. Например, мнимые решительно отказываются от еды, когда им ее предлагают, однако, если оставить что-либо съестное на столе, то они ночью поедают все найденное, тогда как по-настоящему больной будет стараться похвастать перед врачом, сколь много он съел.

О качествах профессиональной сиделки.

При уходе за больными часто впадают в две крайности: или потакают всем их прихотям и не оставляют ни на минуту в покое, или напротив, ограничиваются чисто внешними вещами, игнорируя душевное состояние подопечных. Первым грешат матери и жены, а вторым - сиделки и сестры милосердия. Уход должен быть разумным, и, в сущности, он сводится к внешне малозаметным, но чрезвычайно важным мелочам. Заботливая сиделка умеет читать в глазах больного, понимая каждое выражение его лица. Это не значит, что на него надо постоянно глазеть: личное участие сестры должно быть со стороны мало заметным, но должно ощущаться даже в те моменты, когда она отсутствует, но все происходит само собой - в этом и состоит трудность ухода. Больного следует избавить от странных вопросов, типа "не желаете ли чего-нибудь?" - ведь для больных самое тягостное - думать о том, чего же они, собственно, хотят, поэтому в большинстве случаев отвечают: "Нет, ничего". Дать точные сведения о больном по его же высказываниям гораздо труднее, чем обычно думают. В его устах слова "Я прекрасно спал" могут значить и десять часов, проведенных во сне и два часа дремоты в течение тяжелой ночи. Опытность - в приобретении наблюдательности, а не в количестве трудовых лет. Нельзя стать опытным на основании того, что "всегда так делалось", и это глупость, что "каждая женщина - от природы сиделка", поскольку даже считающие себя профессиональными сиделками, порой, не знают элементарной азбуки ухода.

Современные исследователи по праву считают Ф. Найтингейл первым теоретиком сестринского дела и рассматривают ее работы в качестве первой концептуальной модели сестринского дела.

Ф. Найтингейл родилась 12 мая 1820 г. в аристократической английской семье. Ее назвали в честь города Флоренции, где девочка появилась на свет во время вояжа родителей по Италии. К 16 годам любимым занятием Ф. Найтингейл было чтение книг в семейной библиотеке и философские беседы о прочитанном с отцом.

Идея службы в госпитале пришла совсем неожиданно, как озарение. Она понимала, что ее благородным замыслам категорически воспротивится семья, так как перспектива стать больничной сестрой для представительницы светского общества означала в те времена по меньшей мере безумство. В госпиталях работали лишь опустившиеся женщины сомнительного поведения, которых не брали ни на какую другую работу. В госпитале больным становилось хуже, а не лучше. Туда попадали лишь бездомные и нищие одинокие люди. Лечение состоятельных пациентов и уход за ними проводились на дому, где обязанности распределялись между членами семьи и прислугой.

Категорический отказ родителей привел девушку в отчаяние, но не изменил ее взглядов и убеждений. Она стала читать еще больше медицинской литературы, вместе с другими женщинами посещала близлежащие деревни, помогая выхаживать больных. Болезнь бабушки и смерть старой няни, от которых девушка практически не отходила, обеспечивая максимум заботы и комфорта, окончательно укрепили ее веру в свои возможности.

В феврале 1853 г. Найтингейл уехала в Париж, чтобы ознакомиться с монашескими больницами и пройти подготовку у сестер-мона- хинь. Она стала почти экспертом по вопросам ухода, и после возвращения домой ей предложили должность суперинтенданта в учреждении по уходу за больными женщинами из высшего лондонского общества. Назначение на эту должность привело ее семейство в ярость, она была вынуждена покинуть семью и переехать в Лондон, где с огромным энтузиазмом приступила к своим обязанностям. Она продумывала систему подачи горячей воды на каждый этаж, раздачу горячей пищи больным, установку специальных звонков у постели больных таким образом, чтобы медицинская сестра знала, кто именно ее вызывает. Пациенты буквально боготворили Найтингейл.

В марте 1854 г. Англия и Франция объявили войну России. Началась кровопролитнейшая война, получившая название Крымской. Мисс Ф. Найтингейл согласилась отправиться с отрядом медицинских сестер в Турцию, в госпиталь Скутари для оказания помощи раненым и больным солдатам. Ее назначение суперинтендантом женского сестринского подразделения английского общего госпиталя в Турции воспринималось всеми как сенсация, на нее возлагались официальные функции администратора, а не просто «ангела милосердия».

Появление в госпитале женщин было воспринято врачами с большой неприязнью, первое время медицинским сестрам даже запрещалось входить в палаты. В расчете на то, что они не выдержат и уедут, врачи поручали им самую грязную работу и самых безнадежных больных. Вероятно, не будь такого вдохновителя и организатора, как Найтингейл, многие на самом деле не вынесли бы выпавшей на их долю работы.

Мисс Ф. Найтингейл и ее медицинские сестры принялись за титанический труд: чистили бараки, организовывали горячее питание, обмывали и перевязывали раненых, ухаживали за больными. На собственные 30 тыс. фунтов, привезенных из Англии, она приобрела необходимое оборудование, а концу года обеспечила госпиталь продуктами питания. Благодаря уникальным организаторским способностям ей удалось быстро навести в госпитале должный порядок.

Ежедневно мисс Ф. Найтингейл по многу часов проводила в палатах, и едва ли можно было найти раненого, которого она обошла бы своим вниманием и заботой. Каждую ночь она сама делала обходы, проверяя качество ухода за самыми тяжелыми ранеными и больными. Так родился образ женщины с лампадой в руке - символ милосердия и сестринского дела.

Благодаря внедрению комплекса санитарных мероприятий в госпиталях она добилась снижения смертности солдат с 49 до 2% (1854- 1855). В своей книге «Записки о госпиталях» мисс Ф. Найтингейл показала связь санитарной науки с организацией госпитального дела. Уже позже, в 1859 г. она написала «Синюю книгу» военной санитарии, в которой провела глубокий анализ медицинских потерь в годы Крымской войны и показала возможные пути их предупреждения.

В начале мая 1855 г. во время поездки в Балаклаву мисс Ф. Найтингейл заболела крымской лихорадкой. Ее состояние угрожало жизни, но все уговоры вернуться в Англию она решительно пресекала. О здоровье женщины-легенды беспокоилась вся страна, включая королеву Викторию. В Британии был создан Фонд мисс F. Nightingale , в ее честь слагались стихи и песни, в огромных количествах распродавались биографии и вазы с изображением героини.

С окончанием войны в 1856 г. закончилась официальная миссия Ф. Найтингейл. Правительство предлагало ей организовать пышную церемонию возвращения в Лондон, но она категорически отказалась и вернулась домой инкогнито.

С 1857 г. мисс Ф. Найтингейл жила преимущественно в Лондоне, в ее адрес следовал бесконечный поток корреспонденции со всех стран мира. Изо дня в день она вела прием посетителей из разных слоев общества. Образ женщины-легенды явно тяготил мисс Найтингейл, она вновь заболела, и на этот раз болезнь навсегда приковала ее к постели.

В 1859 г. после грандиозного успеха от издания книги «Записки о госпиталях» к Найтингейл вновь обратились с просьбой о помощи в реконструкции старых госпитальных зданий. Она решила вложить

средства Фонда в организацию при госпитале первой современной светской сестринской школы нового типа.

Созданная Найтингейл система подготовки медицинских сестер послужила основой современного преподавания сестринского дела во всем мире. Все программы обучения для школы были разработаны ею лично на основании тщательного изучения и анализа функций и обязанностей медицинских сестер в больнице. Система подготовки медицинских сестер включала 1 год теоретического обучения и 2-3 года практики (испытаний) в больнице с целью закрепления полученных знаний. Учащиеся, показавшие к концу первого года учебы организаторские способности и качества, назначались старшими медицинскими сестрами палат. Им вменялось в обязанности обучение и наблюдение за другим персоналом. Успешное выполнение на практике всех функций гарантировало получение медицинскими сестрами рекомендаций для последующего назначения на руководящие должности в больницы и сестринские школы. Обязательное изучение специальной литературы и периодические в течение всего испытательного срока (2-3 лет) экзамены способствовали профессиональному развитию медицинских сестер. Школа, созданная Ф. Найтингейл, фактически стала моделью подготовки управленческого и педагогического звена сестринского персонала. Она настаивала на том, чтобы в сестринских школах преподавали профессиональные медицинские сестры, а управление ими в госпиталях взяли на себя специально обученные дипломированные медицинские сестры.

В 1907 г. король Эдвард VII удостоил ее высочайшей награды Великобритании - Ордена за заслуги. Это событие было поистине историческим, так как впервые этой высочайшей чести была удостоена женщина.

13 августа 1910 г. Ф. Найтингейл умерла. Все газеты писали об этой тяжелой утрате, отмечая, что жизнь немногих людей можно признать столь же достойной, полезной и вдохновенной.

В течение своей долгой жизни Найтингейл написала множество статей и книг на самые разнообразные темы. Однако наиболее значительной из этого наследия, не потерявшей своей актуальности и сегодня, остается небольшая книга «Записки об уходе» («Notes on Nursing»), изданная в январе 1860 г. и выдержавшая с тех пор сотни изданий на десятках языков мира. Книга представляет собой небольшое популярное руководство, которое, по словам автора, не претендует на роль учебника. В пояснении к «Запискам об уходе» Ф. Найтингейл отмечала, что ее цель - дать лишь советы и указания с тем, чтобы любая женщина смогла научиться как можно лучше ухаживать за людьми и взрослыми и когда они здоровы, и во время их болезни. В книге впервые подробно анализируется влияние санитарно-гигиенических факторов на состояние здоровья - проблема, вызвавшая в обществе неподдельный интерес.

В книге нашли отражение глубокие теоретические знания и практический опыт Найтингейл, при этом форма изложения отличается удивительной простотой и ясностью. Автор не дает ни малейшей возможности для двусмысленного толкования своих взглядов, выражая их с полной определенностью, тщательно аргументируя и приводя множество убедительных примеров.

В своей работе главное внимание она уделяет вопросу о том, что такое уход за больными, точнее, что такое хороший уход. При этом высказывает свой взгляд на человека и его болезни и в связи с этим рассматривает понятие «уход за больным».

Найтингейл отмечает, что в заботе нуждается каждый человек, и приемы ухода за больным и здоровым в принципе схожи, хотя, безусловно, уход за больным требует особых навыков. Она подчеркивает ответственность человека за то, чтобы считаться с собственной природой, внимательно прислушиваться к ней. По ее мнению, от самого человека в значительной степени зависит, в какие условия он ставит себя. Автор отнюдь не стремиться взваливать вину за болезнь на отдельного пациента или того, кто осуществляет уход за ним. Она предлагает вдуматься в то, каким именно образом можно изменить те условия, в которых мы живем и на которые способны влиять в лучшую сторону часто весьма простыми средствами, стоит только понять, какого рода дисгармонию выражает та или иная болезнь.

Ф. Найтингейл дает огромное количество конкретных советов, позволяющих тем или иным образом способствовать восстановительным процессам в организме больного. Она описывает, например то, как нужно проветривать палату или спальню с тем, чтобы гарантировать постоянное поступление свежего воздуха и в то же время не простудить больного; как сделать так, чтобы потребности пациента удовлетворялись наилучшим образом, в нужное время, с учетом его индивидуальных особенностей. Предпосылкой для осуществления этих положений становится способность ухаживающего за больным к внимательному отношению и целенаправленной наблюдательности. Большое внимание мисс Ф. Найтингейл уделяет способности замечать, глубоко и вдумчиво истолковывать симптомы. Без этого хороший уход за больным невозможен.

Она возлагает большую ответственность на человека, осуществляющего уход; он должен в результате собственных наблюдений понять, в чем именно нуждается больной, чтобы без дополнительных просьб пациента выполнять необходимые мероприятия с нужной частотой и в нужное время. Автор подчеркивает необходимость планомерности этих ежедневных рутинных действий по уходу в соответствии с индивидуальными потребностями пациента. Кроме того, Ф. Найтингейл подчеркивает насущную необходимость для медицинской сестры и любого ухаживающего за больным критически и вдумчиво относиться к собственному опыту, всегда быть готовым углублять свое понимание «законов здоровья» и совершенствовать свои практические умения. «Записки об уходе» остаются уникальным произведением, пережившим свое время.